— Очень мило. Спасибо за приглашение, — выдавила Энни. На глазах у нее проступили слезы.

— Энни… Ну что ты…

Алекс подошел к ней, нежно обнял и принялся поцелуями осушать ее мокрые глаза и щеки. Энни всхлипнула и приникла к нему всем телом. Когда они слились в глубоком поцелуе, Энни подумала, что совсем не важно, долго ли они будут вместе. Самое главное — это сладкий миг, когда он принадлежит ей, она принадлежит ему и больше нет никого и ничего.

Губы Алекса прошлись по ее шее, теплые руки задрали на ней футболку и язык нежно коснулся ее затвердевших сосков. Она никогда раньше не испытывала такого удовольствия и такого безудержного желания, ей хотелось растаять под ласками Алекса, но…

— Нет. Прекрати! — Она отшатнулась, одернула футболку и отошла подальше к двери. — Наш отпуск закончился, Алекс, и между нами тоже все кончено. Хватит.

— Но послушай, Энни…

Энни дрожала — от охватившего ее желания и от ужаса перед тем, в какую роковую зависимость от собственных чувств она могла попасть, если бы вовремя не остановилась. Чтобы унять дрожь, она обхватила себя руками за плечи.

— У нас были трудные дни, Алекс. Трудные и очень насыщенные событиями. Не знаю, как ты, а я безумно устала. Я просто выжата как лимон.

— Если бы ты знала, как я устал, — ответил Алекс.

— Вот и отлично. Если ты хочешь поскорее лечь в кровать, идем, я покажу тебе твою комнату.

Не дожидаясь, когда Алекс захватит свои вещи, она развернулась и пошла по коридору к спальне. Алекс подхватил свой кейс, стоявший в углу, отдал сонной обезьянке согревшийся сок и поспешил вслед за Энни.

Энни спиной чувствовала, что Алекс, как и она сама, борется с желанием. Но гордость не позволяла ему уговаривать и умолять. Что ж, все к лучшему. Если он попытается настоять, у Энни не хватит силы воли противиться их взаимному желанию. И тогда расставание станет для нее во сто крат мучительней, чем сейчас. Мужчину, которого познала, она забыть не сможет.

Впрочем, она и сейчас не сможет его забыть. Но теперь, пока они еще не стали близки, ей будет проще научиться жить без него. Значительно проще.

— Извини за убогость обстановки, — поморщилась она, открывая дверь в свою комнату. По сравнению с тем, к чему привык Алекс… Впрочем, какие могут быть сравнения?

— Перестань, здесь вполне уютно, — возразил Алекс.

Вряд ли он остался при том же мнении, когда присел на ее узкую тахту, покрытую мохнатым пледом цвета фуксии.

— Ой, а это что? — Алекс просунул руку под плед и достал плюшевого мишку, в обнимку с которым Энни имела обыкновение засыпать.

— Это Тэдди, — смущенно пояснила Энни. — Он у меня еще с начальной школы.

Алекс добродушно рассмеялся.

— Господи, какой же ты еще ребенок!

Пять минут назад ты воспринимал меня как совершенно взрослую женщину, подумала Энни, а вслух сказала:

— Где ванная, помнишь. Располагайся поудобнее. Спокойной ночи.

— Энни, — окликнул Алекс, когда она уже собиралась закрыть дверь.

— Что-то еще? — устало спросила она, заметив, что в глазах Алекса снова заплясали ехидные чертики.

— Можешь мне кое-что объяснить? — лукаво спросил Алекс.

— Не время объясняться, спать пора, — попробовала улизнуть Энни.

— И все-таки я спрошу. Ведь я тебя и раньше целовал… Но такая реакция… Что изменилось с тех пор, как мы вернулись домой? Ты стала какой-то… другой.

Еще бы не изменилось. Если до этого он ей наполовину нравился, наполовину — возмущал, то теперь она была влюблена до самых кончиков ногтей. И не дай Бог, чтобы Алекс это заметил. Что она может ответить на его вопрос?

— Не знаю, о чем ты. — Энни с деланным недоумением пожала плечами.

— Ну вот… Ты отдаляешься от меня. Стала такая колючая, совсем не та девушка, которая отправлялась со мной в Италию в пятницу утром!

— Алекс, я говорила тебе, что страшно устала. — Энни покачала головой.

— Дело только в этом?

— Да.

Она зябко поежилась. После солнечной Италии дома было довольно прохладно.

— Ложись спать, — добавила она. — Нам обоим надо отдохнуть. Завтра поговорим, если хочешь.

— Спокойной ночи, — нехотя кивнул Алекс, явно не поверивший в искренность ответа Энни.

— Спокойной ночи. — Она вышла и закрыла дверь.

В гостиной дремал в своей корзине Джеки, смешно выставив черные пятки из-под детского одеяльца. Энни ласково посмотрела на него и подумала: Ты тоже любишь Алекса, малыш. Ты меня поймешь.