Шрифт:
Я попытался перевести основные и наиболее понятные строки этой поэмы, но хочу предупредить читателя, что это перевод приблизительный:
Шукаллитуда . . . . . Когда он наполнял водой борозды, Когда он копал колодцы возле гряд. . ., Он спотыкался о корни, они царапали его. Яростные ветры со всем, что они несут, Ветры с пылью гор секли ему лицо. Его лицо . . и . . руки, Ветры вздымали пыль, он не знал. . . . (Тогда) он обратил взор к землям внизу [14] , Он посмотрел на звезды на востоке, Он обратил взор к землям наверху, Он посмотрел на звезды на западе. Он созерцал благоприятные небесные знаки. Созерцая их, он постиг знамения, Он узнал, как применять законы богов, Он изучил решения богов. В своем саду в пяти, в десяти недоступных местах, В каждом из этих мест, он посадил по дереву для защитной тени Защитная тень этого дерева «сарбату» с густой листвой, Тень, которую оно дает на заре, В полдень и в сумерках, — никогда не исчезает. Однажды моя царица пересекла небо, пересекла землю, Инанна пересекла небо, пересекла землю, Пересекла Элам и Шубур, Пересекла . . . . Иеродула [15] , охваченная усталостью, приблизилась (к саду) и крепко уснула. Шукаллитуда увидел ее из угла своего сада Он овладел ею, он целовал ее, Он вернулся в угол своего сада. Пришла заря, взошло солнце. Женщина с ужасом взглянула на себя, Инанна с ужасом взглянула на себя, И тогда женщина из-за своего лона, — какое зло она сотворила! Инанна из-за своего лона, — что же она сотворила? Все источники в стране она наполнила кровью, Все рощи и сады в стране она напоила кровью. Рабы пришли за дровами, а что пить — одну кровь? Рабыни пришли по воду, а что взять — одну кровь? «Я должна найти того, кто овладел мною, среди (людей) всех стран», — сказала Инанна. Но того, кто овладел ею, она не нашла, Ибо юноша вошел в дом своего отца, И сказал Шукаллитуда своему отцу: «Отец, когда я наполнял водой борозды, Когда я копал колодцы возле гряд, Я спотыкался о корни, они царапали меня. Яростные ветры со всем, что они несут, Ветры с пылью гор секли мое лицо, Мое лицо . . и . . руки, Ветры несли пыль, я не знал. . . . (Тогда) я обратил взор к землям внизу, Я посмотрел на звезды на востоке, Я обратил взор к землям наверху, Я посмотрел на звезды на западе, Я созерцал благоприятные небесные знаки, Созерцая их, постиг знамения, Я узнал, как применять законы богов, Изучил решения богов. В своем саду, в пяти, в десяти недоступных местах, В каждом из этих мест, я посадил по дереву для защитной тени. Защитная тень этого дерева „сарбату“ с густой листвой, Тень, которую оно дает на заре, В полдень и в сумерках, — никогда не исчезает. Однажды моя царица пересекла небо, пересекла землю, Инанна пересекла небо, пересекла землю, Пересекла Элам и Шубур, Пересекла . . . ., Иеродула, охваченная усталостью, приблизилась (к саду) и крепко уснула. Я увидел ее из угла своего сада, Овладел ею, целовал ее, И вернулся в угол своего сада. Пришла заря, взошло солнце. Женщина с ужасом взглянула на себя, Инанна с ужасом взглянула на себя. И тогда женщина из-за своего лона, — какое зло она сотворила! Инанна из-за своего лона, — что же она сотворила? Все источники в стране она наполнила кровью, Все рощи и сады в стране она напоила кровью. Рабы пришли за дровами, а что пить — одну кровь? Рабыни пришли по воду, а что взять — одну кровь? „Я должна найти того, кто овладел мною, среди (людей) всех стран“, — сказала Инанна». Но того, кто овладел ею, она не нашла, Ибо отец ответил юноше, Отец ответил Шукаллитуде: «Сын, отправляйся к городам твоих братьев, Направь стопы свои к твоим братьям, черноголовому народу, И женщина (Инанна) не найдет тебя среди (людей) всех стран». Он (Шукаллитуда) отправился к городам своих братьев, Он направил стопы свои к своим братьям, к черноголовому народу. И женщина не нашла его среди (людей) всех стран. Тогда женщина из-за своего лона, — какое зло она сотворила! Инанна из-за своего лона, — что же она сотворила?…. (И далее повествуется о второй напасти, которую богиня наслала на Шумер).14
«Земли внизу» — юг, «земли наверху» — север. — Прим. пер.
15
Иеродула — жрица. — Прим. пер.
Несмотря на то что основную роль в экономике Шумера играли земледелие и скотоводство, скромная мотыга, неразлучный спутник забрызганного грязью работника, пользовалась у шумеров большим почетом, нежели плуг, любимец царей, придворных и зажиточных горожан, работавший всего четыре месяца в году. Во всяком случае такой вывод можно сделать из текста в 198 строк, совсем недавно составленного из 39 табличек и фрагментов моим молодым испанским коллегой М. Сивилом. Сивил в течение нескольких лет работал со мной в Музее Пенсильванского университета. Как видно из спора Мотыги и Плуга, первенство остается за Мотыгой. Авторы этого литературного произведения, посвященного технике древнего Шумера, которое проходили в шумерских школах, бесспорно отдают предпочтение мотыге.
13. Мотыга и плуг
Первые успехи в труде
Земля Шумера была расположена примерно в пределах южной части современного Ирака. Это плоская равнина наносного происхождения с чрезвычайно жарким, засушливым климатом. Невозделываемые земли, обдуваемые ветрами, в большинстве своем засушливы и бесплодны. По существу здесь нет ни полезных ископаемых, ни камня, ни какого-либо древесного строительного материала, за исключением зарослей гигантского тростника на болотах. Это была «богом проклятая земля», казалось бы, обреченная на нищету и запустение. Однако люди, населявшие эту страну и называвшиеся начиная с III тысячелетия до н. э. шумерами, были наделены способностью к созиданию и практическим складом ума. Они сделали замечательные технические изобретения и умели настойчиво и упорно трудиться, добиваясь удовлетворения всех своих нужд. Несмотря на неблагоприятные природные условия, они превратили Шумер в истинный «сад Эдема». При помощи сети ирригационных каналов они направляли во время разлива рек Евфрата и Тигра их богатые илом воды на поля и сады, орошая и удобряя землю. За неимением камня, шумеры научились изготовлять из обожженной речной глины, запасы которой были неисчерпаемы, серпы, горшки, тарелки и кувшины. Восполняя недостаток дерева, они начали сооружать хижины и загоны для скота из высушенного болотного тростника, связывая его в вязанки или сплетая из него циновки, которые затем скреплялись глиной. Позднее шумеры изобрели форму для выработки кирпича и окончательно разрешили проблему строительного материала. Они изобрели гончарный круг, колесо повозки, плуг-сеялку, парусную лодку, научились возводить арки, сводчатые постройки и купола, изготовлять литье из меди и бронзы, освоили пайку металлов, резьбу по камню, гравировку и инкрустацию.
Уровень материальной культуры и технических знаний древних шумеров, естественно, определяется на основании многочисленных предметов и орудий, найденных при раскопках за последние сто лет. Однако немало сведений можно почерпнуть и из шумерской художественной литературы, которая, как отмечалось в главе 1, состоит из мифов, эпических поэм, гимнов, надгробных плачей, «летописей» и поучений. В настоящее время нам известны целиком или в большей своей части двадцать шумерских мифов, повествующих о сотворении и устройстве вселенной, о рождении богов, об их дурных и добрых деяниях, о сотворении человека, о потопе, ниспосланном в наказание людям, о тайнах смерти и подземного царства. Сейчас восстановлено (целиком или в большей части) девять шумерских эпических поэм, повествующих о трех героях — Энмеркаре, Лугальбанде и Гильгамеше, которые, вероятно, жили в начале III тысячелетия до н. э.
Одним из наиболее популярных видов литературного жанра в Шумере были гимны. В настоящее время известно много гимнов, посвященных богам, царям и храмам, и надо полагать, что это только небольшая часть гимнов, существовавших в древнем Шумере. Имеется несколько надгробных плачей и историографических документов, в которых говорится о разрушении таких известных городов, как Ур, Ниппур, Агаде (Аккад). И, наконец, за последние десять-двенадцать лет окончательно установлено, что у шумеров была большая и разнообразная группа назидательных произведений: споры, поучения, сборники наставлений и пословиц, содержащие сотни афоризмов, поговорок, кратких изречений и даже нечто вроде басен Эзопа.
С первого взгляда может показаться, что из мифов, легенд и эпических поэм, являющихся плодом вымысла, а также из гимнов богам, вряд ли удастся почерпнуть много сведений. Однако при умелом и правильном подходе можно получить немало интереснейших фактов о повседневной жизни шумеров и их практической деятельности.
Великолепным примером этому может служить миф о Шукаллитуде, помещенный в предшествующей главе, который является единственным доказательством того примечательного факта, что шумеры пользовались защитными древонасаждениями. Возьмем другой характерный пример — небольшую и необычную мифологическую поэму, в которой рассказывается о том, как изготовили покрывало для брачной постели богини Инанны. Эта легенда шаг за шагом знакомит нас с техникой ткачества шумеров, которой они пользовались около четырех тысяч лет назад. Большая часть поэмы представляет собой диалог между Инанной и ее братом, богом солнца Уту:
«Сестра моя, я принесу тебе надерганный (?) лен, Инанна, я принесу тебе надерганный (?) лен». «Брат, когда ты принесешь мне надерганный (?) лен, Кто расчешет его для меня, кто расчешет его для меня? Этот лен, кто расчешет его для меня?» «Сестра моя, я принесу тебе его чесаным, Инанна, я принесу тебе его чесаным». «Брат, когда ты принесешь его чесаным, Кто ссучит его для меня, кто ссучит его для меня? Этот лен, кто ссучит его для меня?» «Сестра моя, я принесу тебе его ссученным, Инанна, я принесу тебе его ссученным». «Брат, когда ты принесешь его ссученным, Кто спрядет его для меня, кто спрядет его для меня? Этот лен, кто спрядет его для меня?» «Сестра моя, я принесу тебе его спряденным, Инанна, я принесу тебе его спряденным». «Брат, когда ты принесёшь его спряденным, Кто натянет его на основу для меня, кто натянет его на основу для меня? Этот лен, кто натянет его на основу для меня?» «Сестра моя, я принесу тебе его натянутым на основу, Инанна, я принесу тебе его натянутым на основу». «Брат, когда ты принесешь его натянутым на основу, Кто соткет его для меня, кто соткет его для меня? Этот лен, кто соткет его для меня?» «Сестра, моя, я принесу тебе его сотканным, Инанна, я принесу тебе его сотканным». «Брат, когда ты принесешь мне этот сотканный лен, Кто окрасит его для меня, кто окрасит его для меня? Этот лен, кто окрасит его для меня?» «Сестра моя, я принесу тебе лен крашеным, Инанна, я принесу тебе лен крашеным». «Брат, когда ты принесешь мне лен крашеным, Кто разделит ложе со мной, кто разделит ложе со мной?» «Он разделит ложе с тобой, он разделит ложе, Твой муж разделит ложе с тобой, Ушумгальанна разделит ложе с тобой. Кули-Энлиль разделит ложе с тобой. Тот, кто был порожден плодоносящим чревом, разделит ложе с тобой, Семя, царское семя, разделит ложе с тобой».Существует небольшой гимн богине Нинкаси, верховному божеству крепких напитков, в котором поэт подробно описывает несколько процессов, относящихся к изготовлению пива, включая варку различных видов сусла. Во многих поэтических текстах шумеров можно найти немало слов, фраз и отрывков, представляющих огромный интерес для изучения техники древнего Двуречья.
Однако литературный жанр, с наибольшей полнотой раскрывающий различные стороны производства и техники у шумеров, а также показывающий отношение к ним шумеров, — это жанр поучений. Лучшим примером тому может служить «Календарь земледельца» (см. гл. 11), содержание которого неоценимо, так как он проливает свет на основы земледелия в древнем Шумере. Не меньшую важность представляют собой так называемые диспуты, которые пользовались большой популярностью у шумерских педагогов и авторов. Аргументы, выдвигаемые героями этих литературных споров, дают различные сведения о технике, которые невозможно получить из других источников. Некоторые из этих диспутов проанализированы в главе 20 («Диспуты. Первые литературные споры»). Здесь я привожу содержание спора между Мотыгой и Плугом, из которого мы узнаем весьма удивительную подробность — как высоко оценивали шумеры роль работников в экономике и технике вообще и в частности в таких важных областях, как ирригация, дренажные работы, сельское хозяйство, строительство, починка мостовых. Мы также узнаем из этого документа, что для работавших в поле строились специальные «башни», где они могли отдохнуть после целого дня утомительного труда.