— Но это не совсем так, — возразил императору Тунгар. — У них в этом мире вполне могут найтись союзники. Потомки наших колонистов не только прочно там обосновались, но и умудрились создать нечто похожее на империю.

— Ты имеешь в виду тех, кто нашего отца Руна именует Сатхом?

— Именно их, — подтвердил Тунгар. — Что же касается Руна, то Сатх, как считали наши далекие предки, это одно из его воплощений. Ведь в разных мирах боги вполне могут представать перед людьми в разных обличьях и под разными именами. Тем не менее, их суть от этого нисколько не меняется.

— Как и истинная суть у самих людей, — философски заметил император. — Иными словами, как человека ни называй, кем только его ни считай, он все равно останется только тем, кто он есть: не лучше и не хуже.

— Ты как всегда прав, мой повелитель, — отозвался Тунгар.

А император продолжил:

— Отправь своих людей следом за девчонкой, и пусть они расправятся с ней, чего бы им это ни стоило. Ведь союзников там сможет найти себе и она. К тому же, даже если атланты там и действительно исчезли, то, вполне вероятно, могли уцелеть их потомки. А это для нас может стать не менее опасным обстоятельством.

— Я предупрежу моих людей и об этом, — пообещал императору Тунгар.

— А кого ты собираешься отправить за ней следом? — неожиданно поинтересовался тот.

Если Тунгара и удивил подобный вопрос, то он это ничем не выказал. Ведь обычно такие мелочи его властелина никогда не интересовали. По глубокому убеждению императора, главное, чтобы поставленная им задача была исполнена в точности и в срок. Ну, а кто это будет делать… Какая разница?

Тем не менее, Тунгар с готовностью ответил:

— Я отправлю несколько самых лучших бойцов из воинствующей братии, которая, согласно твоего указа, размещена вдоль границ с землями атлантов. Все они — прекрасно обученные убийцы, прошедшие полный курс обучения в горном храме.

— Неплохой выбор, — отозвался император. — Мне не раз приходилось видеть этих людей в деле. Каждый стоит доброго отряда. Будь у нас их побольше, мы бы давно покончили бы с атлантами, да и с остальными нашими врагами тоже.

— Вне всякого сомнения, мой повелитель, — подтвердил Тунгар слова императора.

А тот продолжал:

— Снабди их всем необходимым для успешного выполнения возложенной на них миссии. Пусть действуют осмотрительно и наверняка. И если им выпадет возможность привлечь союзников из числа тамошних туземцев, пусть не пренебрегают никакой помощью. Кто знает? Может, и девчонка найдет там себе поддержку?

— Надеюсь, что у туземцев хватает собственных проблем, чтобы вмешиваться в чужие драки, — молвил Тунгар.

— Не скажи, — вздохнул император. — Любителей влезать в чужие дела у нас здесь полно. Да и там, уверен, в таковых не будет недостатка.

Вот уже почти неделю зарфхаанский капер «Беспощадный» дрейфовал в открытом море. Он вышел из Дханоры в поисках добычи, да вместо этого, спустя несколько дней, угодил в штиль. Паруса обвисли, как хвост дохлой рыбы. Иногда легкие порывы чуть расправляли на них складки, но они почти тут же опадали.

Свободные от вахты матросы сидели вдоль бортов, свесив удочки. Гребцы яростно налегали на весла, отчаянно стараясь пядь за пядью продвигать корабль к континенту.

Капитан «Беспощадного», огромный атлант по имени Кулл, заметно нервничал, метаясь по палубе, словно загнанный в клетку лев. Он то ругался самыми последними словами, то взывал ко всем богам, прося ниспослать долгожданный ветер. Но все впустую. Только один раз где-то далеко на горизонте внезапно разыгралась настоящая буря. Однако там, где находился «Беспощадный», было по-прежнему все тихо и спокойно.

Нечего и говорить, что подобное вынужденное бездействие выводило Кулла из себя. Вся деятельная натура атланта восставала при одной мысли о том, что еще неизвестно сколько времени придется болтаться здесь, посреди моря, без тени надежды на добрую драку. Ведь так недолго со скуки и плесенью покрыться…

Видя, в каком скверном настроении пребывает их вожак, матросы благоразумно старались держаться от него подальше. Огромные кулаки атланта давно вошли в пословицу во всех портах, по всему западному побережью, и не только. И те, кому удалось выжить, испытав на себе их тяжесть, вспоминали о них, как о едва ли не самом большом кошмаре в своей жизни.

Обстановку неожиданно разрядил впередсмотрящий. Из вороньего гнезда, что располагалась на грот-мачте, он вдруг закричал, что было мочи:

— На горизонте корабль!