— Попробуешь, Мардж?

Тётя Мардж уже выпила очень много вина. Её огромное лицо было очень красным.

— Ну, только если немного, — ухмыльнулась она. — Ещё немножко… и ещё… молодец!

Дадли ел четвертый кусок пирога. Тётя Петуния потягивала кофе, оттопырив мизинец. Гарри очень хотелось испариться в свою спальню, но он встретился взглядом со свирепыми маленькими глазками дяди Вернона и понял, что придётся высидеть до конца.

— Аааа, — сказала тетя Мардж, причмокивая и ставя пустой стакан из-под бренди на стол. — Отличная еда, Петуния. Обычно вечером я просто быстренько поджариваю себе что-нибудь… с двенадцатью-то собаками… — она звучно рыгнула и похлопала себя по большому обтянутому твидом животу. — Извиняюсь. Но я очень радуюсь, когда вижу здоровых ребят, — продолжила она, подмигнув Дадли. — У тебя будут такие же правильные пропорции, Даддерс, как и у твоего отца. Да, я бы хлебнула ещё бренди, Вернон…

Ну а этот…

Она кивнула в сторону Гарри, и тот почувствовал, как сжимается сердце. «Руководство», — быстро подумал он.

— Он весь такой маленький и тщедушный. То же с собаками. Я заставила полковника Фабстера утопить одного в прошлом году. Он был такой мерзкий. Слабый. Беспородный.

Гарри пытался вспомнить страницу 12 из книги: «Заклинание против нежелания метлы давать задний ход».

— Это все из-за крови, как я уже говорила. Плохая кровь берёт вверх. Я, конечно, ничего не имею против твоей семьи, Петуния, — она похлопала по тощей руке тёти Петунии своей лопатоподобной рукой, — но сестра у тебя была непутёвой. Такие появляются и в лучших семьях. Она сбежала с никчёмным человеком, и вот перед нами результат её проступка.

Гарри уставился в свою тарелку, слыша странный звон в ушах. «Крепко схватите метлу за хвост», — думал он. Но, он не мог вспомнить, что было дальше. Голос тёти Мардж, казалось, буравил его, словно одна из дрелей дяди Вернона.

— Этот Поттер, — громко сказала тётя Мардж, хватая бутылку бренди и орошая свой стакан вместе со скатертью, — вы же не рассказывали мне, чем он занимался?

Дядя Вернон и тётя Петуния, казалось, сильно напряглись. Дадли даже оторвался от пирога и уставился на родителей.

— Он… не работал, — сказал дядя Вернон, мельком глядя на Гарри. — Был безработным.

— Так я и думала! — сказала тётя Мардж, сделав огромный глоток бренди и вытерев подбородок рукавом. — Бесполезный, ни на что не годный, ленивый попрошайка, который…

— Он таким не был, — внезапно сказал Гарри. За столом повисла тишина. Гарри всего трясло. Ещё никогда в жизни он так не злился.

— ЕЩЁ БРЕНДИ! — закричал дядя Вернон, сильно побледнев. Он опустошил бутылку в стакан тёти Мардж. — Ты, парень, — зарычал он на Гарри, — иди в кровать, давай…

— Нет, Вернон — икнула тётя Мардж, подняв руку. Её крошечные, налитые кровью глаза уставились на Гарри, — продолжай, мальчик, продолжай. Небось гордишься своими родителями? Они, значит, угробились в автокатастрофе (видимо, пьяные были)…

— Они погибли не в автокатастрофе! — сказал Гарри, обнаружив, что уже стоит.

— Они погибли в автокатастрофе, ты гадкий маленький лгунишка, а тебя оставили обременять порядочных трудяг-родственников! — закричала тетя Мардж, раздуваясь от ярости. — Ты наглый, неблагодарный маленький…

Но внезапно тётя Мардж замолчала. Секунду казалось, что все слова оставили её. Казалось, она раздувалась от ярости… и не могла остановиться. Её широкое красное лицо становилось ещё шире, крошечные глазки вылезли из орбит, а рот растянулся так сильно, что она не могла говорить. В следующую секунду несколько пуговиц на её твидовом жакете лопнули и полетели в стены — она надувалась как ужасный шар, её живот пытался освободиться от оков твидового пояса, а пальцы раздувались как салями…

— МАРДЖ! — завопили дядя Вернон и тётя Петуния, когда всё тело тёти Мардж начало подниматься со стула и взмывать к потолку. Теперь она была совершенно круглой, как огромный живой буек с поросячьими глазками, её руки и ноги торчали под странными углами, а она тем временем поднялась под потолок, издавая странный треск. В комнату, безумно гавкая, внёсся Риппер.

— НЕЕЕЕЕЕЕТ!

Дядя Вернон схватил тётю Мардж за ногу и попытался стащить её вниз, но чуть не оторвался от пола сам. В следующее мгновение Риппер прыгнул вперёд и вонзил зубы в ногу дяди Вернона.

Гарри вылетел из гостиной, прежде чем кто-нибудь смог его остановить, направляясь к чулану под лестницей. Дверь чулана по волшебству распахнулась, как только он к ней подошёл. В мгновение ока он дотащил свой чемодан к входной двери. Он помчался наверх и бросился под кровать, оторвал отошедшую половицу и схватил наволочку с учебниками и подарками на день рождения. Он вылез из-под кровати, схватил пустую клетку Хедвиги и понёсся вниз к чемодану, как раз в тот момент, когда из гостиной вылетел дядя Вернон с разодранной в кровавые лохмотья брючиной.

— ВЕРНИСЬ! — орал он. — ВЕРНИСЬ И СДЕЛАЙ ЕЁ НОРМАЛЬНОЙ!

Но безрассудный гнев овладел Гарри. Он пинком открыл чемодан, достал волшебную палочку и направил её на дядю Вернона.

— Она это заслужила, — сказал Гарри, часто дыша. — Она заслужила то, что получила. А вы держитесь от меня подальше.

Он стал нащупывать позади себя защелку на двери.

— Я ухожу, — сказал Гарри. — С меня довольно.

И в следующий миг он уже шёл по темной и тихой улице, таща за собой тяжёлый чемодан и держа подмышкой клетку Хедвиги.