Гарри с Гермионой засмеялись, и, с немного исправившимся настроением, отправились обедать.

Гарри всерьёз наслаждался двойным уроком Прорицания в тот день; они всё ещё составляли звёздные карты и предсказания, но теперь, когда они с Роном вновь были друзьями, это занятие опять казалось очень забавным. Профессор Трелони, которая была весьма довольна ими двумя, когда они предсказывали собственную ужасную смерть, быстро разозлилась, когда они прохихикали всё её объяснение различных способов, которыми Плутон может нарушать будничную жизнь.

— Я думаю, — заявила она глухим шёпотом, не скрывавшим очевидного раздражения, — что некоторые из присутствующих, — она прямо посмотрела на Гарри, — могли бы стать менее легкомысленны, если бы увидели то, что видела я в своём хрустальном шаре прошлой ночью. Я сидела, поглощённая вышиванием, когда внутренний порыв силой заставил меня обратиться к шару. Я поднялась, я устроилась перед ним, я заглянула в его хрустальные глубины… и что, как вы думаете, взглянуло из них на меня в ответ?

— Старая летучая мышь в громадных очках? — тихонько пробормотал Рон.

Гарри с колоссальным трудом удалось сохранить серьёзность на лице.

— Смерть, дорогие мои.

Парвати и Лаванда с испуганным видом прижали руки ко рту.

— Да, — продолжала профессор Трелони, кивая, удовлетворённая произведённым впечатлением, — она приближается, она кружит над головой, подобно стервятнику, всё ниже… всё ниже над замком…

Она укоризненно уставилась на Гарри, который в это время чересчур широко и очевидно зевнул.

— Было бы впечатляюще, если бы она не проделывала это сотню раз до этого, — заметил Гарри, когда они наконец-то вырвались на свободу, на лестнице под комнатой профессора Трелони. — Но если бы я падал замертво всякий раз, когда она говорит, что меня это ожидает, я стал бы просто медицинским феноменом.

— Ты бы стал эдаким сверх-концентрированным призраком, — хихикнул Рон, кивая на Кровавого Барона, двигавшегося в противоположном направлении и зловеще сверкавшего глазами. — По крайней мере нам не дают домашних заданий. Надеюсь, Гермиона огребает их тоннами у профессора Вектор, обожаю бездельничать, когда кто-то…

Но Гермиона не появилась на ужин, не было её и в библиотеке, куда они отправились её искать. Единственным читателем здесь был Виктор Крам. Рон поподглядывал за ним из-за книжных полок, шёпотом дискутируя с Гарри, не стоит ли им пойти и попросить автограф — но когда он обнаружил шесть или семь девчонок за соседним стеллажом с книгами, обсуждающих в точности эту же тему, эта идея утратила свою привлекательность.

— Интересно, куда же она подевалась? — спросил Рон, когда они с Гарри вернулись в Гриффиндорскую башню.

— Не знаю… Галиматья.

Но едва Толстая Дама качнулась к ним, как топот за их спинами возвестил о прибытии Гермионы.

— Гарри! — задыхаясь, выпалила она, тормозя рядом с ним (Толстая Дама уставилась на неё сверху, удивлённо подняв брови). — Гарри, ты должен пойти — ты обязан пойти со мной, произошло нечто поразительное — пожалуйста!..

Она схватила Гарри за руку и потащила его обратно по коридору.

— В чём дело? — запротестовал Гарри.

— Покажу тебе, когда мы придём — ну давай же, быстрее…

Гарри обернулся к Рону; тот ответил заинтригованным взглядом.

— Хорошо, — ответил Гарри, и помчался вниз по коридору с Гермионой. Рон поспешил за ними.

— Ох, ну и ладно! — раздражённо крикнула Толстая Дама им вслед. — Даже и не думайте извиняться! Я просто повишу здесь нараспашку, пока вы не изволите вернуться!

— Ага, спасибо! — крикнул Рон через плечо.

— Гермиона, куда мы идём? — спросил Гарри после того, как она протащила их через шесть этажей и устремилась дальше вниз по мраморной лестнице в вестибюль.

— Увидишь, увидишь через минуту! — возбуждённо ответила Гермиона.

У подножия лестницы она свернула налево, и поспешила к двери, через которую ушёл Седрик Диггори в тот вечер, когда Кубок изрыгнул его и Гарри имена. Гарри никогда ещё не входил туда раньше. Они с Роном последовали за Гермионой вниз по череде каменных ступеней, но вместо того, чтобы очутиться в мрачной галерее вроде той, что вела в подземелье Снейпа, они обнаружили широкий каменный коридор, ярко освещённый факелами и украшенный весёленькими картинами, в основном изображавшими еду.

— Постой-ка… — медленно сказал Гарри, тормозя посреди коридора. — Погоди минутку, Гермиона…

— Что? — она обернулась к ним, и на лице её было написано, что она уже знает, что будет дальше.

— Я знаю, что всё это значит.

Он подтолкнул Рона и указал ему на картину прямо за спиной Гермионы. На ней была изображена гигантская серебряная чаша с фруктами.

— Гермиона! — взвился Рон, поняв, в чём дело. — Ты опять пытаешься нас засунуть в этот зад?!

— Нет, нет, что ты! — запротестовала она торопливо. — Это не зад, Рон…