Начало припекать, когда они вышли к цепи обнаженных горных вершин. Ибрагим начал карабкаться вверх по осыпи между двумя каменными скатами. Паренек лез за ним, опираясь на топор.

— Куда мы идем? — крикнул он.

Ибрагим не ответил. Он добрался доверху, прижался к скале и осторожно высунул голову, чтобы посмотреть, что делается впереди. Паренек дополз до него и пристроился рядом.

Перед ними, насколько хватал глаз, тянулись зеленые возвышения, кое-где между ними темнел лес.

— Смотри-ка, дым! — воскликнул паренек.

— Где? — повернул к нему голову Ибрагим.

— Вон там, на той вершине, возле леса!

Ибрагим приставил козырьком руку к глазам и посмотрел в ту сторону. Потом решительно произнес:

— Они.

— Может, пастухи?

— Это мы сейчас посмотрим, — задумчиво сказал Ибрагим и скользнул вниз по осыпи. Паренек спустился за ним.

Они снова пошли лесом.

К полудню оба лежали среди зарослей, в нескольких стах метрах от костра, дым от которого заметили издалека. Место, где они укрылись, находилось на возвышении, и они могли беспрепятственно за всем наблюдать. Ибрагим отломал две ветки попушистее, накрыл одной голову паренька, а другой — свою. Паренек лежал на животе, опираясь подбородком на сложенные руки. Топор он положил перед собой. Ибрагим устроился на боку, чтобы не беспокоить раны. Дуло его ружья было направлено на костер и слегка приподнято кверху, чтобы туда не набилась земля.

Паренек, нетерпеливо шнырявший глазами по сторонам, взволнованно воскликнул:

— Смотри, у них и палатка есть!

— Вижу, — откликнулся Ибрагим.

За костром простиралась довольно широкая поляна, на краю которой, возле леса, белела палатка.

— Они? — спросил паренек.

— Не знаю, — ответил Ибрагим.

— О чем ты думаешь?

— Не видно ни Незифа, ни Лимана.

— Геолога тоже там нет.

Солнце палило нещадно. Паренек почувствовал, как за воротник ему стекает пот, и заворочался. Ибрагим лежал неподвижно.

— Давай вернемся и пойдем по следам, — предложил паренек.

Ибрагим не ответил.

— Ну давай, — понизив голос, настаивал паренек. — Они, может расправляются с ним сейчас, а мы тут отлеживаемся.

— Да уймись ты и лежи спокойно! — приказал ему Ибрагим.

Паренек с недовольным видом снова начал смотреть в сторону костра. И вдруг тихо сказал:

— Глянь-ка, мой мул! Видишь?

Из-за палатки показался мул. Он медленно переступал ногами, пощипывая траву. Люди у костра задвигались.

— Молчи!

Ибрагим придавил голову паренька к траве. В нос ему ударил запах земли, корней и зелени. Он высвободил голову и снова впился взглядом в палатку.

— Мул тут. А где же геолог?

Из ложбинки, где горел костер, выскочил человек, пересек поляну, взял мула за повод и подвел его к группе людей. Там его оседлали, навьючили на него разные мешки, привязали к седлу два ящика и повели куда-то вниз.

— Эх, увели моего мула! — вздохнул паренек.

— За провизией пошли. Вернутся.

— А геолог-то пропал! Убили, не иначе, — с отчаянием сказал паренек.

— Хватит ныть! — сердито заметил Ибрагим.

— Вот что: я проберусь лесом к палатке и посмотрю, что там, — предложил паренек.

— Заметят тебя, и тогда — все, пиши пропало.

— Что же, так и сидеть, сложа руки?

На этот вопрос он не получил ответа.

Низенький человек, сидевший у костра, подошел к палатке, заглянул в нее и вернулся. Разостлал на траве что-то белое — видно, скатерть, расставил на ней приборы и сел.

Ибрагим зорко следил за палаткой, но не упускал из виду и того, что происходило у костра.

Спустя некоторое время из палатки вышел человек среднего роста. Потянувшись, он подошел к костру и сел на траву. Все другие отошли в сторонку, остался только низенький, который ему прислуживал.

— Тебе хочется есть? — спросил Ибрагим.

Паренек проглотил слюну и храбро ответил:

— Нет.

— А я бы не отказался, — простодушно признался Ибрагим.

Паренек снова начал настаивать на том, чтобы пробраться ползком к палатке.

— Да там никого нет, — сказал Ибрагим.

— Откуда ты знаешь? Ведь не видно же.

— Был бы внутри человек, так ему еду бы снесли туда, — рассудительно заметил Ибрагим.

— А если там лежит связанный геолог?

— Сейчас мы это выясним. Если он там, его кто-нибудь караулит. И тогда, как только этот наестся и вернется в палатку, к костру придет другой.

Человек у костра, видно, закончил свой обед, попил воды и вернулся в палатку. Но оттуда никто не показался.

— Стало быть, он там один, — прошептал словно про себя Ибрагим.