Иванка затихла, перестала содрогаться от рыданий. В словах Дмитрия была своя правда.

– А ты ведь врушка, Иванка… Ты ведь ревнуешь бывшего мужа, да? А говорила, не любишь его! – упрекнул ее Гагарин, держа ее за руку. Он слегка наклонил голову, словно прислушиваясь к тому, что творилось в душе у девушки.

– Нет, не люблю… – упрямо вздохнула Иванка. – Это просто чувство ущемленного самолюбия, знаешь… Он ведь был еще моим мужем, когда сошелся с Алисой. Я теперь все это понимаю, да… Я теперь все по-другому вижу. Как все было… – потирая виски, торопливо продолжила она. – А было так – они, видимо, стали встречаться за моей спиной, и у нас с Егором все расстроилось… Мы с ним развелись, я дико переживала, Алиса чуть не два месяца со мной возилась… А потом она убедилась, что я успокоилась, что со мной все в порядке, и – по-тихому смылась! Квартиру свою продала, с работы уволилась и прочее…

– Вот! Это только лишний раз подтверждает, что твоя Алиса не такая уж негодяйка. И потом, чего ты хотела больше всего, когда искала свою подругу? – серьезно спросил Дмитрий.

– Чтобы Алиса была жива и здорова, – так же серьезно ответила Иванка.

– И ты получила что хотела, – заключил Гагарин. – Разве не так? Она жива и здорова. Она прекрасно устроилась, она счастлива! О чем еще мечтать?.. Все, а теперь идем в машину, ты замерзла…

– Ты прав, ты прав, ты, как всегда, прав, – забормотала Иванка, шагая вслед за Гагариным. – Чего я возмущаюсь?.. Я же просила у судьбы только одного – чтобы Алиса была жива… Ну вот, она жива, как я и надеялась! Все слава богу, все разъяснилось наконец. Спасибо тебе, Гагарин. Моя миссия закончена. Отвези меня к ближайшей станции, а?..

Было уже совсем темно, к тому же пошел снег.

Дмитрий вел машину, смотрел только вперед, на дорогу, но нашел мгновение взглянуть и на Иванку – девушка сидела молча, опустив голову. У нее было застывшее, неподвижное лицо – она, вероятно, все еще обдумывала произошедшее.

– Как долго… – наконец, взглянув в окно, пробормотала она. – А где это мы?

– Через час будем дома.

– Дома?! – вздрогнула Иванка.

– Ага. Я не могу с тобой расстаться, – весело произнес Дмитрий. – И ты со мной тоже не хочешь расставаться… Я знаю. Чтобы понять это, не надо даже обладать паранормальными способностями. Мы все время ищем повод, чтобы встретиться, чтобы побыть вместе… Разве не так? Меня тянет к тебе, а тебя – ко мне. Давай будем честными друг перед другом…

– Так мы едем обратно в Дольск?

– Да. Ко мне.

– Зачем? – удивленно спросила девушка. – Ты же хотел, чтобы я уехала отсюда поскорее и никогда не возвращалась! Зачем ты меня гнал?

– Затем, зачем же и не хочу отпускать тебя теперь. Затем, что ты мне нравишься. Затем, что я все время думаю о тебе. Затем, что уже ничего не изменить.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– И чем ты тогда лучше Крюкова? Лучше других? Чем? – Кажется, Иванка начала психовать. – Останови машину.

– Не трогай руль. Не трогай руль! – зарычал он.

– Останови машину!

– Куда останови, тут лес…

– Останови машину! – заорала она.

Они вылетели на встречную полосу – впереди вдруг загудела, выдвигаясь из темноты, фура – Дмитрий едва успел вывернуть руль, возвращаясь на свою полосу. Фура, возмущенно гудя, промчалась мимо.

– Ты соображаешь, что ты делаешь? – Дмитрий съехал на обочину и затормозил, включив аварийные огни. – Ты сумасшедшая! Мы бы сейчас всмятку разбились!

Он отстегнул ремень безопасности, повернулся к Иванке, схватил ее за плечи, повернув к себе. Тряхнул:

– Чего ты хочешь? Красивых слов, да?.. Обещаний? Чтобы я целый спектакль разыграл, показывая, как ты мне нравишься? Да?..

Иванка молчала, глядя на него непримиримо, исподлобья.

– Ты сама видишь – нет ничего вечного. Всё – прах и пепел. Была любовь – нету ее. От тебя сбежал муж. От меня – жена. Был у меня сын – увезли его. Была у тебя лучшая подруга – предала она тебя. Было все, теперь – ничего… Как песок сквозь пальцы, утекло все… И так у всех. Всегда, – он помолчал, потом снова встряхнул Иванку: – Ты хочешь чего-то необыкновенного? Особенного? Вечной любви? Ты в это сама-то веришь? Даже после сегодняшнего?.. Скажи, только честно!

Иванка подняла голову, и Дмитрий увидел, как по ее щекам катятся слезинки. Такая милая, такая трогательная… Сердце его мгновенно обожгла жалость. Он отпустил ее, откинулся назад. Произнес:

– Прости. Прости меня.

Она заговорила не сразу:

– Нет, ты опять прав… Живем иллюзиями. Все прах и пепел. Нет ни любви истинной, ни дружбы. Чего похоть красивыми словами прикрывать… Я о тебе все время думала, ты не ошибся. Как о мужчине думала и картинки всякие представляла… – Она повертела ладонью в воздухе, усмехнулась. – Так что вези меня к себе. И пусть сбудется все. Мы же друг друга насквозь видим – что ты меня, что я тебя… Сам же цыганкой назвал!

– Нет. Нет, – морщась, отмахнулся он. – Это неправильно.

– Что – неправильно? Что именно? – Она закрыла лицо ладонями. – Ты от меня уже отказываешься?

– Нет от тебя, а от слов, которые сейчас произнес. Так грубо, в лоб, предложил к себе ехать… Это неправильно. Еще хуже будет, если не сердцем, а одними инстинктами жить станем. Если совсем иллюзий лишимся, – возразил он. – Я тебе говорил: мой дар – мое проклятие. Мои знания, они мне мешают! Я разучился любить людей – с тех пор, как стал видеть их насквозь. А надо не знать, надо любить! – в отчаянии воскликнул он.