Ирадж хочет сидеть между мной и Ахмедом. Он рассказывает, как пару недель тому назад пошел в кино один, и оказалось, что он сидит рядом с педофилом. Через несколько минут после начала фильма Ирадж заметил, что этот мужчина смотрит на него. Он не придавал этому значения, пока не почувствовал его ладонь на своем колене. Он вскочил и убежал. Ирадж был настолько испуган, что бежал всю дорогу домой, ни разу не оглянувшись, чтобы посмотреть, преследуют ли его.

Ахмед говорит, что его сестра, завидев Ираджа в переулке, точно так же убегает домой. Я хохочу, согнувшись пополам.

Кинотеатр заполнен людьми всех возрастов, грызущими семечки подсолнуха, как это принято в иранских кинотеатрах. В эпизоде где-то в середине фильма на Фардина нападает группа бандитов и принимается избивать его. Вдруг мы слышим пронзительный крик какой-то старой женщины из зала:

— Прекратите избивать его, негодяи! Что он вам сделал? Оставьте его в покое! Будь здесь мой муж, он бы повыбивал вам все зубы!

Ахмед смотрит на меня с ужасом.

— Это моя бабушка! — говорит он.

— Они убьют его! Помогите, помогите! — вопит бабушка, когда Фардин падает на землю и враги бьют его ногами.

Публика осыпает ее ругательствами.

— Закройте рот!

— Вышвырните эту дуру!

В зал вбегает билетер с фонариком, разыскивая буйную старую даму. Ирадж указывает на первый ряд со словами:

— Она там.

Мы видим, как бабка Ахмеда с воплями размахивает руками и потрясает кулаком:

— Позовите кто-нибудь моего мужа! Он хороший друг Фардина. Помогите! Приведите моего мужа!

Ахмед, Ирадж и я бежим к ней. Бабушка замечает нас и вскрикивает:

— Слава богу, вы здесь. Помогите ему вырваться от них! Помогите ему!

Мы пытаемся уговорить ее уйти, но она отказывается. Билетер кричит, что нам лучше вывести бабку, а иначе ему самому придется это сделать. Люди свистят и смеются. Ирадж хватает бабушку за левую руку, Ахмед — за правую. Они тащат ее, она лягается и упирается. Мы с билетером пытаемся схватить ее за ноги, но бабка точным ударом выбивает фонарик из рук билетера, продолжая истошно звать мужа.

Фильм останавливают, в зале включают свет. Свист и улюлюканье становятся громче, как и вопли бабушки. Она вырывается из рук Ираджа, снимает туфли и колотит ими всех, кого может достать. Кое-кто из публики подначивает ее бить сильнее. Билетер в ярости, но не осмеливается подобраться ближе. Наконец мы с Ахмедом бросаемся на нее и прижимаем к полу. С помощью Ираджа и трех подоспевших мужчин мы выносим бабку из кинотеатра. На свежем воздухе она моментально успокаивается.

По пути домой Ахмед молчит. Они с бабкой идут в двух шагах впереди.

— Тем парням повезло, что твоего дедушки не было поблизости, а иначе им не поздоровилось бы, — объясняет бабушка Ахмеду. — Твой дед был борцом, и все в Тегеране до смерти его боялись.

Дед Ахмеда был маленьким миролюбивым человеком, он никогда в жизни не дрался.

Вечером я, как обычно, поднимаюсь на крышу, ко мне присоединяется Ахмед.

— Она говорит, что это дед привел ее в кино, — сообщает он. — Интересно, как она вошла? У нее никогда не бывает денег.

— Ее преданность твоему деду очень трогает, — говорю я, не зная, что еще сказать. — Должно быть, он был для нее самым важным человеком.

Ахмед не отвечает.

— Просто не верится, что она так здорово с нами дралась, — восхищаюсь я. — Сколько ей — шестьдесят пять?

Ахмед на минуту задумывается, потом ухмыляется.

— Эй, как ты думаешь — могла бы моя бабуля одолеть Фардина в настоящей драке?

Мать велит мне прибраться, потому что мы ожидаем визита особых гостей. Она называет имя, но оно мне незнакомо.

— Это лучший друг твоего отца, — говорит мама.

Принимая душ, я вспоминаю рассказ Ираджа об американцах и их сложном радарном оборудовании. Мне интересно, действительно ли они могут видеть сквозь стены. Я опускаю глаза и на мгновение прикрываюсь, потом качаю головой и смеюсь.

Особые гости — это господин и госпожа Мехрбан. Когда я открываю дверь, господин Мехрбан обнимает меня, словно знал всю жизнь, хотя мы никогда не встречались. Отец подбегает к нему, и они долго обнимаются, что-то шепча друг другу на ухо. Мне не видно их лиц, но я догадываюсь, что они плачут. Госпожа Мехрбан и моя мать смотрят на своих мужей влажными от слез глазами. Наконец гости входят и садятся в гостиной. Отец и господин Мехрбан смотрят друг на друга, не переставая плакать. Время от времени они нежно касаются лиц и волос друг друга.