Поразмыслив Олег одел цепь с крестом на шею.

 Из за того, что они проспали весь день, ночью им не спалось. В открытое окно проникал прохладный воздух, и даже одно на двоих одеяло, которое им под вечер принес Вадим, не очень помогало. Молча просто лежать было тоскливо.

 -Стёпа, а можно я тебя спрошу про Тёпленького?

 -Спросил уже.- нехотя приподнимаясь на локте ответил Степан, и начал свой рассказ.

 - Помнишь майора Каванюка? Спросил Степан, словно сами они еще четыре дня назад не общались этим человеком, и продолжил, - ну так вот, когда я только в часть попал я сразу Каванюку глянулся, и он решил из меня своего держиморду сделать. Сначала чайком угощал, называл «сынок», а потом прямо сказал, что для комфортного прохождения службы, надо чмырить тех кого он прикажет. А если откажусь, то мигом отправлюсь из Калининградской области на Кавказ.

 Я ему тогда сказал, что лучше на Кавказ, и мысленно уже собрался туда отправляться. Неделя идет, две, а меня не отправляют. Ну думаю- пронесло.

 Но только через время, опа! Кража со склада, какие то платиновые хрени от оборудования подлодок. И типа толпа народу видела, как я их выносил. Меня за хобот и на губу. А на губе Каванюк приходит со своими шестерками и выбор предлагает, или опустят и в тюрьму на пять лет, или сейчас ему добровольно очко подставить, а после пиздить и опускать всех кого он прикажет.

 - И ты выбрал второе.- скорее завершил рассказ Олег, чем задал вопрос.

 -Да, Олеженька, выбрал, - с болью в голосе сказал Степа, -потому что у меня дома еще мамка с батяней алкашом мается, и две сеструхи младшие.

 -Я тебя не осуждаю, - сказал Олег глядя в окно на звездное небо, -а вот Каванюка суку, руками бы на части порвал.

 -Я бы тоже, а толку то.

 Ночь полностью вступила в свои права. Луна пока еще полная катилась по черным небесам Несмотря на то, что этаж был цокольный и окно вровень с землей, луна была видна очень хорошо.

 Они снова заснули, но не надолго.

 Проснулись оба от неподотчетного разуму страха. Близко к их ногам стоял человек, которого они поначалу приняли за Вадима, завернувшегося в одеяло.

 -Чего надо, говори, -обратился к нему Олег.

 Незнакомец расправил плечи, и пленники увидели что перед ними стоит бледный парень с длинными волосами, разбросанными по плечам, а то что они приняли за одеяло оказалось рыцарским плащом белого цвета с черным крестом.

 -Вы разрешили мне говорить? – незнакомец не шевелил губами, и звуков никаких вообще не было, но слова его были четко слышны обоим. При каждом слове их обдавало могильным холодом.

 -А, Это, эээ…-

 -Тогда слушайте , - мертвец сложил руки на груди и приготовился рассказывать.

 Рыцарь мертвец откинул светлую прядь со лба и все так же не открывая губ, начал.

 «Спасибо вам, живые, что вы разрешили мне говорить. Мертвецам не разрешено первыми заговаривать с живыми, пока не получат разрешения .

 Семьсот лет назад, на этом холме стояла священная роща вайделотов жрецов народа прусского князя Рагайна. Очень сильного и богатого. Но вот на его землю пришли благочестивые рыцари- монахи Святой Девы Тевтонской.

 Рагайн был жестоким и коварным, и множество рыцарей он погубил. Потому рыцари призвали одного из лучших воинов своего ордена, Зигфрида де Эгер, по прозвищу «Железный Зигфрид», который в Святой земле любого сарацинского воина рассекал до седла одним ударом, хотя был очень молод.

 Он смелыми нападениями усмирил князя Рагайна, и поставил напротив его замка, крепость ордена, где сам стал фогтом,- командором крепости.

 Сильны мускулы юных, но целомудрие их нетвердо.

 Однажды во время охоты юный фогт преследовал огромного оленя, и ускакал на своём арабском коне далеко вперед от своих товарищей. Конь скинул его, и он упал не имея сил подняться. Его нашла и перевязала его раны дочь вайделота, - жреца языческих прусских богов. Она отвела его в свою уединенную землянку, где два дня лечила его раны.

 Молодой рыцарь- монах был настолько красив, насколько красива была юная язычница. И крепость его обета целомудрия пала, как и священная роща её девственности. Когда он нашел своего коня, и вернулся в крепость, прошло уже трое суток, и братья рыцари собирались его искать.

 С того времени рыцарь монах стал часто посещать ту часть леса, ради свиданий с юной дочерью вайделота. Четыре месяца таилась жрица от своего отца, но на пятом месяце он сам догадался о том, что дочь его изменила богам.

 На совете вайделотов в замке Рагайна, было решено подождать, пока не родится дитя и пока не отнимется от груди, а после предать изменницу очищающему огню.

 Но рыцари – монахи имели везде свои глаза и уши.

 За нарушение священного обета рыцари ордена наложили на брата Зигфрида церковное наказание, в течение тридцати дней он должен есть только хлеб и пить только воду, прочитывать двенадцать псалмов и принимать на свою спину тридцать ударов плетью.

 Но дабы спасти возлюбленную Зигфрида, рыцари – монахи собрали большое войско, и направили его прямо на святилище пруссов, где держали в заточении дочь вайделота. Когда они прибыли к святилищу, она уже разрешилась от бремени и кормила дитя.