– Ошибаешься, милый, – покачала головой Иванна. – Мы, русалки, никогда не стареем, всегда молодые. Правда, Диоген? – перевела она взгляд на рака. – Очень рада тебя видеть.

– Он ребятам помог, – быстро проговорила Ундина. – Иначе бы они точно заблудились.

– Да не такая уж сильная помощь, – заскромничал Диоген.

– Ладно, ладно, – улыбнулась Иванна. – Заходите. А то я тут всего наготовила.

Когда все уже сидели за столом и за обе щеки уписывали кушанья, которые приготовила Иванна, Кассандра, ткнув Тимофея в бок, прошептала:

– Знаешь, я поняла, что мы с тобой пока совершенно никудышные волшебники.

– С чего это вдруг? – Тимка чуть не подавился куском вкуснейшего пирога с квашеными водорослями.

– А с того, что сперва мы от щуки никак не попытались защититься. А потом – от рака. А ведь могли бы.

– С какого перепугу нам было защищаться от Диогена? – изумился Тимка. – Он хороший и добрый.

– Это потом выяснилось, – настаивала девочка. – А уж щука точно нас слопать хотела. Но мы-то уже многое умеем. Иллюзию могли бы ей, например, на пути выставить, ну, скажем, стену…

– Да все случилось так неожиданно, – смутился Тимка.

– А когда опасность возникает ожиданно? – усмехнулась Кассандра. – Мы должны быть готовы к защите в любой момент. Именно этому и для этого нас учит Сил Троевич.

Тимка в замешательстве лишь промычал что-то невразумительное. А про себя подумал, что, видимо, одного умения мало. Надо еще привыкнуть к мысли, что ты маг. Только если слишком долго привыкать, не успеешь побыть волшебником. Слопает какая-нибудь очередная щука – и привет.

– Задумался, и правильно, – ехидно проговорила Кассандра. – Потому что экзамен мы с тобой сегодня выдержали на «двойку».

– Ты думаешь, это был экзамен?

– Кто знает, – пожала плечами она.

Тимка совсем приуныл. Надо же так опростоволоситься. Но, с другой стороны, они же просто шли в гости. Можно людям хоть когда-то расслабиться? Или всю жизнь теперь так?

Все время, что они гостили у Иванны, этот вопрос не давал Тимофею покоя. Неужели Сил Троевич и впрямь, сговорившись с Ундиной, устроил им испытание щукой, которое они с Саней успешно провалили? На обратном пути он решил прямо спросить русалку.

– Да брось ты, какое еще испытание! – махнула рукой Ундина. – Щука просто вредная. На всех кидается.

– А я думал, это Сил Троевич, – сказал Тимофей.

Кассандра решила воспользоваться удобным моментом:

– Кстати, Ундина, тебе не кажется, что Сил Троевич в последнее время как-то неважно выглядит?

– С чего ты взяла? – удивленно взглянула на нее русалка, однако по лицу ее пробежала едва заметная тень.

Кассандра собиралась продолжить расспросы, но в это время Морфей возмущенно проверещал:

– Опять сорока!

– Где? – спросил Тимка.

– Вон, – указал домовой на кружащуюся прямо над их головами крупную сороку.

Почувствовав, что ее заметили, птица немедленно скрылась в чаще.

– Подумаешь, событие, – сказал Мишка. – А то мы раньше сорок не видели.

– Ох, в том-то и дело, что видели, – с печальной многозначительностью произнес Хранитель Домашнего Очага. – И как-то чересчур много видели последнее время. Мелькают и мелькают. Спасу от них нет. И на участок лезут. И в дом пытаются пробраться. Не нравится мне это. Ох, не нравится.

Взявшись за руки, семеро Темных под монотонное бормотание Татаночи закружились в хороводе вокруг медного таза. По зеркальной жидкости сперва прошла легкая рябь, затем волнение стало сильнее и, наконец, в тазу закипело. Теперь колдовское варево едва не выплескивалось из таза. Несколько раскаленных капель попало на ногу поэту-сатирику. Он дернулся от боли.

– Не размыкать цепь, негодяй! – рявкнула на него Татаноча. – Все испортишь.

Козлавр подчинился, внутренне прославляя себя за мужество и стойкость. Жидкость в тазу продолжала бурлить.

– Теперь всем сосредоточиться, – отдала новый приказ старшая ведьма. – Объединяем силы.

Все, по-прежнему держась за руки, придвинулись вплотную к тазу и пристально уставились на его содержимое. Кипение мало-помалу унялось.

– Получается, – радостно прошептал Ничмоглот.

– Тихо, – хором шикнули на него все три ведьмы.

Поверхность снова стала зеркально гладкой, только по ней носились в разные стороны разноцветные огоньки. Тата забормотала новое заклинание, и вот уже вся поверхность покрылась ровным светом, словно экран телевизора. Затем на экране появились очертания предметов. Сперва расплывчато, потом – все четче и четче, будто кто-то настраивал резкость.