Вечером получаю письмо от Луночкиной, в которое вложена парочка новых эскизов для диска.

— Что это такое? — пишу в ответ.

— Вы же сами сказали, что присланное в последний раз не подходит.

— ДУРА! Не подходит ТЕКСТ! А картинка подходит!

— А что вам в тексте не нравится?

— СУКА! ПОСТАВЬ ТЕКСТ, КОТОРЫЙ Я ПРИСЛАЛ!

— Вы знаете, не помню, где он у меня лежит. Не могли бы прислать его еще раз.

— НЕ МОГУ, Б...ЛЯДЮГА!

Набираю номер генерального и прошу помочь.

— Тут работы на полчаса. Давай сделаем так: ты поедешь к дизайнерам и дашь трубку человеку, который все это делает. Я по телефону скажу ему, что нужно исправить и где.

Работа над ошибками заняла сорок минут. Но, как оказалось, была готова только лицевая сторона обложки. В студии Лебедева думали, что релиз будет месяца через полтора.

— Откуда такая информация? — изумился генеральный.

— Как откуда? От Луночкиной.

— Вы, наверное, перепутали. Этого не может быть.

— Да нет. Вы перепутали. Можете посмотреть нашу переписку.

Легким движением руки они нажимают на кнопочку и распечатывают двадцать пять страниц указаний Луночкиной, каждое из которых противоречит предыдущему...

...Вы, конечно, уже вправе спросить, а почему тогда ее держат на работе? Тем более что «она даже и не молодая и не красивая». Этот вопрос я лично задавал себе давно, а с некоторых пор стал постоянно задавать его генеральному. Он кривился и тяжело вздыхал, долго объясняя, что одна музыкальная компания BMG слилась с другой музыкальной компанией SONY, в результате их слияния многие сотрудники SONY были уволены, но уволить вообще всех «достойных» оказалось невозможно. Кого-то они пока вынуждены терпеть, в частности Луночкину. У нее вроде какие-то там связи, так сразу ее и не вышибить. Тяжело вздохнув и выругавшись матом, я тоже смирился с ситуацией. Когда работаешь с большим коллективом людей, приходится учитывать их проблемы...

Оставив художникам строгий наказ общаться исключительно с нами двумя, то есть с Трахтенбергом и с Главным, руководитель покидает насиженное за час место и отправляется в офис.

— Рома, — звонит он мне из машины, — приезжай ко мне. Луночкина на месте. Узнаем, что у нас с пресс-конференцией. Кстати, когда она у нас?

— Через неделю.

— Не успеваем напечатать диски. Попытайся перенести.

Бегу в развлекательный центр и со слезами на глазах умоляю их перенести презентацию уже на месяц позже, то есть с запасом. Слава богу, эта дата тоже еще не занята, и еду в офис.

Выпиваем с генеральным по чашечке кофе, немного успокаиваемся и вызываем Луночкину. Та заходит не по-осеннему цветущая и неоправданно веселая.

— Здравствуйте.

— Привет. Что у нас с презентацией?

— Билеты будут готовы завтра. А вот список приглашенных.

— Интересно, дайте-ка сюда. А вот это кто?

— Это? Генеральный директор «Серебряного дождя».

— Что вы, Ирина. Вы ошибаетесь. Генерального я знаю. Это не он. А вот тут у нас кто записан?

— Программный директор «Европы-плюс».

— Странно, он что, сменил фамилию и пол? А эти тридцать пять человек — кто?

— Это? — гордо произносит она, — Сотрудники SONY—BMG.

— Какие еще, на х...й, сотрудники?

— Ну, курьеры, экспедиторы, водители...

— Б...ядь!!! Какие еще водители?! За эту пьянку плачу Я. И хочу получить резонанс в прессе. А о сотрудниках пускай заботится их компания. Вот список на сто двадцать человек. Их надо пригласить обязательно. Еще восемьдесят журналистов с вас. Напечатайте их фамилии с указанием места работы, должности и телефона. После чего передать им пригласительные лично в руки.

— Я не буду этого делать. Мне некогда. Я должна оформить пресс-релизы, изготовить папки для них и пакеты, куда все это будет положено.

— Будете! Это ваша работа! — сказал генеральный.

— О'кэй, — ответила подчиненная.

...Наступает день презентации. Я и Петя Подгородецкий сидим в концертном зале, пьем кофе и ждем наш балет (с которым репетировали два месяца) и удивляемся, почему их нет. Раньше они никогда не задерживались, а сегодня почему-то опаздывают уже на десять минут. На пятнадцать... Звонок: «Роман Львович, нас не пускают».

Спускаюсь вниз. На ресепшене мне говорят, что танцоров нет в списке приглашенных. Я возражаю, что меня не просили их вписывать. Мне отвечают, что просили. Только не меня, а Луночкину. Провожу танцоров в гримерку и начинаю ей звонить. Телефон, как обычно, выдает «вне зоны». Она появляется за полчаса до презентации. На вопрос, где же обещанные пакеты, округлив глаза, спросила: «А надо было?»

— А куда я должен класть диски?

— В папочки.

— А пресс-релизы куда?

— А их что, тоже нужно было принести???