— Это цитата из песни, если ты не понял, — поспешно пояснила Миранда. — Девушка с юмором.

Кент покосился на Мэнди, но ничего не сказал. Голос ему совсем не нравился: слишком фальшиво звучал. Молодому человеку сразу представилась пухленькая, смешливая, взбалмошная блондиночка. Как раз такие женщины раздражали его больше всего. Вот у Поуни голос совсем другой… Кент, еще не видя ее, сразу понял, что с ним говорит здравомыслящая, толковая женщина. Правда, последующие события несколько опровергли первое впечатление, напомнил он себе. Идею фиктивного брака вряд ли можно назвать толковой.

— Теперь, какой мужчина мне нужен? О, это не так-то просто! Мне нравятся высокие, но я не собираюсь говорить «нет» только потому, что в вас не шесть футов роста. Еще…

Кент протянул руку и нажал на клавишу магнитофона.

— Не нравится? — разочарованно спросила Миранда. — Там дальше лучше…

— Да нет, это тоже нормально, просто я… Извини, Мэнди. — Он покачал головой. — Наверное, я сейчас просто не в настроении.

— Понимаешь, Кент, я хочу подыскать тебе кого-нибудь, прежде чем ты уедешь!

— Жену за пару недель?

— Да, конечно… — Миранда вздохнула. — У тебя мало времени… Но я думала, что если найдется кто-то, с кем ты мог бы хотя бы переписываться, кто станет ждать тебя дома, то потом, когда ты вернешься, тебе будет проще. Ведь знаешь, бывает, что люди влюбляются по переписке!

— Терпеть не могу писать письма. Спроси у Сэмми, часто ли я ей пишу. Давай отложим это до моего очередного приезда.

— На свадьбу Бена и Сэмми? Но мне просто будет не до того!

— Я имел в виду: до моего очередного отпуска. На свадьбу я все равно вырвусь не больше, чем на пару дней.

Это произойдет в Валентинов день. Его сестра выйдет замуж за парня, в которого влюблена до безумия. А что будет делать Кри Уолкер? Как будет звучать голос Поуни, когда он ей позвонит? Наверное, не слишком дружелюбно…

— Ладно, — сказала Миранда. — Ты прав, я веду себя слишком напористо. Надо просто оставить тебя в покое. У тебя не так много времени, и тебе, наверное, не хочется проводить каждый вечер с очередной незнакомкой.

— Не то чтобы я очень возражал, — заверил ее Кент; теперь, когда он победил, можно было проявить великодушие. — Но больше одной девушки в неделю для меня многовато!

— Ладно, Кент. Пока повременю. Разве что найду для тебя само совершенство… — Она похлопала его по колену и никак не могла понять, что его так рассмешило.

— Вы, наверное, слышали новости?

Как только раздался знакомый голос, сердце Кента отчаянно заколотилось.

— Да. Слышал.

— У моей бабушки диабет. Родители боятся, что и у Кри началось что-то вроде диабета — на нервной почве. И потом, плохое питание, грязная вода… Никто даже и не поймет, что с ней случилось. Родители уверены, что она умрет…

Кент не ответил. Повисло тяжелое молчание. Даже в трубке, как назло, не трещало.

— Поуни… — выдавил он наконец.

— Кент, я сделаю все, как вы скажете! Я останусь с вами столько, сколько понадобится. Я сделаю вид, что это вы решили со мной развестись, что это меня убивает. Я хорошо готовлю. Я вообще хорошая хозяйка. Я готова на все! Вы не пожалеете!

Кент отчего-то ужасно разозлился.

— Да? И на что именно вы готовы? — осведомился он.

Он услышал, как девушка с шумом втянула воздух.

— А… а чего вы хотите?

— Чего я не хочу, так это, чтобы вы продавали себя по дешевке!

— Не по дешевке, — тихо, но с достоинством возразила Поуни. — Моя сестра мне очень дорога. Дороже всего на свете.

— Ну, во всяком случае, меня не устраивает, что вы готовы расплатиться собой за то, чего я делать не собираюсь. Если я и согласился бы, то лишь затем, чтобы вам помочь, а никак не ради секса!

— Секса я не предлагала, — сказала Поуни. — Это вы заговорили о сексе.

— Кухарка мне тоже не нужна! — рявкнул Кент. — За кого вы меня принимаете?

— Пока что вы — единственный человек на свете, который может мне помочь. А это значит, что вы имеете право назначить свою цену.

— К чертовой матери! — Никогда еще Кент не был в такой ярости. — Я не собираюсь назначать вам цену! Я вообще не собираюсь этого делать! И прекратите разговаривать со мной, словно я какой-то торгаш! Нет, и все!