– Чем скорее, тем лучше, – угрюмо подтвердил Буров.

– Но мы можем пойти и другим путем, – продолжал Антон Петрович. – Зачем вам, человеку, твердо стоящему на ногах, отказывать себе в некоторых удовольствиях? В моем арсенале находятся магические средства любого рода, от античности до заклинаний древних славян. Можно попробовать приворожить объект, и тогда… Правда, эта услуга стоит несколько дороже, – с грустью закончил он.

Денег Бурову было не жалко: он уже давно предусмотрел в своем бюджете некий процент, который ежемесячно выбрасывал на всякую недоходную ерунду – благотворительность, сауну с девчонками и прочее. Но такая постановка вопроса его разгневала. В самом деле, почему это он, еще не старый и «твердо стоящий на ногах», будет прибегать к такому унизительному методу? Снять наваждение с себя, как он и собирался, – это понятно, к тому же, вполне объяснимо с точки зрения медицины, а вот совершать какой-то магический приворот другому человеку, на расстоянии… Допустим, экстрасенс поколдует, возьмет гонорар и скажет, что путь свободен. А что, если он и так свободен, без всякого приворота?

На следующий день Буров нанес визит в офис компании японских каруселей, и все поначалу пошло как по маслу: он пригласил девушку отужинать в рыбный ресторан, и она согласилась без колебания. Лада была весела и приветлива, некоторая вульгарность и молодежный жаргон только добавляли ее образу шарма, она великолепно танцевала – отдаваясь каждой музыкальной фразе и чувствуя каждое движение партнера. Буров был на седьмом небе от восторга и уже предвкушал грядущую ночь, однако продолжения не последовало.

– Ты милый и добрый, – сказала Лада, прощаясь, – но мне надо было сразу предупредить. Не в моих принципах прыгать в постель в первый же вечер. Так что, получается, сударь, что я прокрутила вам динаму, – с хохотом закончила она.

Ну что ж! Не прыгнула в первый, прыгнет во второй, – думал Буров, ликуя внутри и как бы потирая руки, но и следующая встреча закончилась ничем.

Девушка оказалась крепким орешком. Все ее кокетство, подчеркнутая эротика в одежде, острый красный язычок, который она поминутно высовывала в разговоре, – оказалось лишь неким молодежным стилем, усвоенным из рекламных клипов и общего настроя реальности. Все смешалось в этом современном мире. Прежде, в семидесятые годы, было ясно, что к девушке, которая красит волосы в желтый цвет, носит белые колготки, можно запросто подойти на улице и снять за бутылку портвейна. Сейчас они все стали одеваться, как проститутки, и совершенно не понятно, что у них внутри.

Лада не имела «бой-френда», что облегчало путь к ее сердцу, но и не собиралась стать любовницей богача. Она много работала на своей фирме, засиживалась допоздна за сверхурочные, набрала кучу кредитов, строила наполеоновские планы на жизнь, в которой не было места Бурову – ни как любовнику, ни как мужу. Впрочем, встречаться она не отказывалась, хоть и постоянно переносила встречи, ломая все буровские планы.

Что удерживало ее рядом с ним, чем он был ей интересен? Может быть, та Москва, которую он открыл ей, и которая раньше была ей не по карману? Каждый раз Буров водил девушку в новое место – то посидеть в ресторане ЦДЛ, где стены были исписаны автографами известных писателей прошлого, то прокатиться на спортивном самолете…

Сначала он встречался с ней раз в неделю, как ему позволяли дела, затем увеличил частоту вдвое, через месяц такой жизни он понял, что хочет видеть ее каждый день.

Как-то раз ему пришла в голову мысль пошпионить за девушкой, благо он имел хорошие связи на этот счет. Повертев эту идею так и сяк, он все же ее отбросил. Допустим, она лжет, и «бой-френд» все же существует, но что это изменит? Гораздо более грустным было убедиться в том, что никакого «бой-френда» нет, и Лада просто не хочет его, Бурова, не хочет – хоть тресни! И тут же другая мысль завертелась в его голове: Буров стал всерьез подумывать о магии, о том человеке, который обещал за скромную мзду совершить волшебный приворот…

Напоследок он все же решил предпринять решительную попытку. Ничего плохого в этом не было: если приворот существует, то он все равно сработает, а если нет, то рано или поздно эта неудачная любовная история и так закончится сама собой. Тогда придется признать свое поражение, но, может быть, оно и к лучшему: ведь, если бы девушка просто соблазнилась его деньгами, то это было бы практически то же самое, что магия, черная или белая… Ведь не Буров здесь оказывался главным, а какая-то внешняя, посторонняя сила, хотя, впрочем, и деньги – откуда они взялись, кто их заработал? Буров, и только он.

Буров купил перстень с рубином и за очередным ужином протянул открытую коробочку Ладе через стол.

Она с удивлением уставилась на него.

– Это предложение, – сухо сказал Буров. – Прими этот знак и стань моей женой.

Видя, что девушка колеблется, протянув и отдернув руку, Буров закончил:

– Прими в любом случае. Подаришь грядущему жениху.

Лада помолчала.

– Я, конечно, не собираюсь всю жизнь провести в невестах, но…

– Ты можешь подумать. Если, как ты сказала, у тебя никого нет… – Буров едва сумел унять дрожь рук, коленей: она не отказывала!

– Но как же мои планы, моя жизнь? Я как бы хотела работать, всего достичь самой, а уж потом…

– Дело не в этом. Ты можешь работать, сколько угодно, я ж не увлекаю тебя в домострой. Я подумал: может быть, ты меня хоть немножко, да любишь? Или я тебе противен?

– Да нет, что ты гонишь! Вовсе не противен, и даже… – Лада положила руку ему на рукав, Буров жадно схватил ее пальцы, приник, стал целовать…

Лада высвободила руку, проговорила быстро:

– Может быть, я даже немного в тебя и влюблена.