Легилименция.

Рон думал о беспомощности. Неизбежности.

Гарри думал о Снейпе и Драко Малфое.

«Вот кто мог бы избавить мир от Драко, — отметила про себя Гермиона. — Я уже не имею права — а у Гарри руки развязаны. Надо бы их свести в глухом переулке…»

Защита от Темных искусств проходила в новом помещении — Генри перебрался из старого класса, повидавшего десятки преподавателей со времен молодости проклявшего эту должность Волдеморта, в большую и просторную классную комнату на втором ярусе подземелий. Здесь было достаточно уютно, хотя долго пустовавший класс ещё не пропитался духом своего нового хозяина.

Ученики расселись. Теперь Гарри, Рон и Гермиона сидели за одной партой — Гарри разделял неразговаривающих друзей.

— Добрый день, седьмой курс Гриффиндора! — поприветствовал Генри своих учеников. — Мисс Грэйнджер, мистер Уизли, рад вас снова видеть. Итак. Я — ваш новый преподаватель, Генрих Саузвильт. К вашим услугам. Преподаватель самого актуального в наши дни предмета.

Гермиона улыбнулась. И вся обратилась в слух.

— Познакомимся.

«Церемония» прошла как всегда. А потом начался урок — первый преподаваемый Гермионе Генри. А ведь Темный Лорд говорил, что у них будут дополнительные занятия…

— Это четвертый урок у вас сегодня, — начал молодой профессор. — Три раза до него вам говорили о годе, предшествующем ЖАБА. Не буду повторяться — тратить время совсем ни к чему. Займемся делом. В этом году мы делаем упор на проклятия. Историю, корни, суть. Умение снимать их. И накладывать.

«Прыщи, головные боли, депрессии»…

— Кто может объяснить, в чем отличие между заклятием и проклятием? Ка… кгхм, мисс Грэйнджер?

— Заклятие — это изменение природного состояния чего-либо посредством применения магии, аккумулируемой, как правило, при помощи волшебной палочки, — усмехнувшись его взгляду, ответила Гермиона. — А проклятие — заклятие Черной магии, накладываемое таким же образом, но направленное для причинения вреда человеку.

— Ну почему сразу вреда? Для изменений. Заклятие Черной магии, изменяющее что-либо. Не обязательно человека.

— Простите.

— Прощаю, — усмехнулся Генри. — Суть в первой части. Черная магия. Непосредственно то, от чего мы учимся защищаться на наших занятиях. Как понять, что на предмет наложено проклятие?

Потек урок. Достаточно интересный и живой. Но Гермиона думала не об этом — когда она ошиблась с определением проклятия — тут же поймала на себе презрительный и насмешливый взгляд Лаванды Браун. Хотела возмутиться и… не смогла.

Гермиона внезапно увидела себя со стороны. Все эти годы… Вот она — девочка, простая ещё тогда девочка, которая знает всё и всегда. Не подсказывает однокурсникам. Поднимает руку. Поднимает себя выше других. Каждый раз.

Не задумывается об этом.

Гермиона действительно никогда об этом не думала. Временами она сожалела, что у неё нет друзей — но умела ли она дружить? Гарри и Рон не в счёт. Так странно — докатиться до презрения к себе самой.

«Ничего, ты изменилась!» — снова пронеслось в голове.

— На проклятом предмете всегда остается след, — говорил Генри. — Он помечен. Иногда след невидим, иногда виден не всем. Иногда понятен очень немногим. Но он есть всегда. След. Метка. Нужно только правильно понять его смысл.

Гермиона провела ладонью по левому плечу. Метка есть. Значит, она проклята? Возможно. Но нужно ещё понять смысл этой отметины…

— Один волшебник говорил: «Проклятия придумали люди. Определение и слово. Чтобы очернить сам факт вмешательства в их судьбу. Но проклятый человек был просто слаб, чтобы защититься. Значит, это проклятье — его судьба. А судьбу не обмануть. Проклятая вещь — проклята для кого-то. Она станет чьей-то судьбой. И кто знает, что бы этот кто-то натворил, не коснись он очага проклятия…»

Гермиона мрачно усмехнулась. Она знала, кто говорил эти слова.

Значит, проклята? Значит, это — её судьба? Но… Есть ли здесь что-то плохое или страшное? Если подумать, ведь ей дали выбор. Она может остаться прежней, теоретически. Просто сама эта идея теперь кажется странной.

А шанс измениться, увидеть куда больше, чем мог когда-либо — дается далеко не каждому. Шанс посмотреть под разными углами.

Это так странно — находиться здесь сейчас: будто не участник происходящего, а лишь соглядатай, наблюдающий. И снисходительная улыбка того, кому ведомо гораздо больше любого из окружающих, всё чаще стала трогать уста Гермионы. Особенно здесь, в школе. И ей нравилось это странное чувство…

— Судьбу придумывают не люди…

* * *

— Ну и денек, — подытожил Гарри, выходя из класса. — Ну и предметы! Если сейчас начнем варить на зельях эликсиры пыток… Кстати, Рон, ты будешь проходить тест на трансгрессию? МакГонагалл напоминала, испытания в ноябре.

— Я запишусь, — пообещал Рон. — Потренироваться бы…

— В Хогвартсе нельзя трансгрессировать, — отчеканила Гермиона.

— Тебя не спросили!

Она остановилась.

— Трансгрессируй на здоровье! Давай! Прямо в Большой зал. Вперед, Величайший Маг Современности!