Я должен защитить Сару, вызволить нас отсюда… и убить Савла.

Женщина-врач приходит осмотреть Мию. С тех пор как мы вернулись в камеру, она не проронила ни пол словечка. Сухие глаза на бескровном лице. Неподвижно лежит на кровати. Меньше чем за два дня она превратилась из веселой и смышленой девчушки в перепуганную улитку, свернувшуюся в своей раковине.

Врач проводит обычный осмотр — щупает лоб, меряет пульс.

— Температура в норме, пульс ровный. Ей нужен отдых и материнская забота.

Что вы говорите! Забота! Плюнуть бы тебе в лицо от всей материнской души. Я прикусываю язык, но, когда она уходит, жалею об этом. Надо было сказать все, что думаю. В конце концов, что мы теряем?

Адриан приносит еду и питье.

Пытаюсь напоить Мию молоком. Она берет чашку, но не пьет.

Адриан идет прямиком в ванную и включает душ.

— Как вы? — шепчет он под шум воды. Вид у него взвинченный.

Пожимаю плечами:

— Как-как… Нас чуть не убили.

— Мне жаль. Очень жаль, — говорит он, и я верю ему.

— Адам снова в одиночной камере? Тебе удалось передать ему записку? — спрашиваю.

До этой минуты у меня не было возможности поговорить с ним.

— Да, — говорит он, отводя взгляд. — Но он не мог ответить. Очень строгое наблюдение.

— Все равно спасибо. Есть ли шанс, что мы выберемся отсюда сегодня вечером?

Он качает головой:

— Мне нужно время, чтобы все распланировать. Мне помогают снаружи. Осталось недолго. Еще ночь, может, две.

Ничего себе «недолго».

— Не знаю, продержусь ли.

— Надо держаться, — говорит он. — Я знаю, тебе нелегко. Отдохни. У тебя усталый вид. Хочешь, принесу таблетку?

Ноги у меня ватные, и я прямо-таки чувствую, как под глазами набухают мешки.

— Не надо, — отвечаю.

Вскоре он уходит, я ложусь на кровать и вырубаюсь.

На следующее утро, поняв, куда они ведут меня, я поднимаю шум. Мы снова идем в комнату с окном для наблюдения. Моих криков и протестов как будто никто не замечает. Единственное, чего мне удается добиться, — это чтобы и Мию взяли с нами. Я не хочу спускать с нее глаз. И если только я увижу, что люди выходят из комнаты, то мы выйдем вместе с ними, — мы ни за что не останемся там взаперти еще раз.

Как только мы оказываемся в комнате, Мия начинает хныкать. Я крепко держу ее за руку, поглаживаю ее пальчики своим большим пальцем. Странно, но сегодня, похоже, ею никто не интересуется. Ей опять дают мелки и бумагу, и вскоре она уже лежит на полу под кроватью и увлеченно рисует. Все их внимание — на мне. Они говорят, что собираются провести ультразвуковое исследование ребенка.

Я не хочу, чтобы Ньюсам или его дружки находились так близко ко мне или к Мии, но посмотреть на будущего малыша было бы, конечно, здорово. Когда я ждала Мию, то на ультразвук не ходила. Она была моей тайной. Я даже рожала без посторонней помощи. Мне так хотелось, чтобы на этот раз все было иначе. Так, собственно, и получилось. Только со здоровенным знаком минус.

Ньюсам рядом со мной. Настороженно смотрю на него.

— У вас было дородовое наблюдение? — спрашивает он.

— Какое еще уродовое наблюдение?! — огрызаюсь я.

Он вздыхает, пытаясь сдержаться:

— Дородовое наблюдение. Вы посещали акушерку?

— Нет, конечно. Мы вели кочевую жизнь. Где бы я взяла эту акушерку? В лесу, что ли?

— Вы несете ответственность перед этим ребенком, — неодобрительно качает головой Ньюсам, — вы обязаны заботиться о нем.

С меня хватит. Будет тут еще мне лекции читать.

— Вчера вам было плевать на этого ребенка. Вы почти убили нас обоих. И Мию.

На лице его притворное смущение. И на том спасибо.

— Вчера были… совсем другие обстоятельства, — говорит он. — Я пытаюсь сочетать медицинскую помощь и научные изыскания. Это нелегко.

— Прямо сердце кровью обливается за вас, — говорю я, и его лицо багровеет.

— Никогда не любил сарказма, — говорит он. — Давайте просто займемся делом, хорошо?

— Только не с вами, — мотаю головой. — Я не хочу, чтобы это делали вы. Позовите врача-женщину.

— Вы не в том положении, чтобы диктовать свои условия, — заводится он, но тут из громкоговорителя раздается знакомый голос, от резкого тона которого у меня перехватывает дыхание.

— Делайте, что она говорит, Ньюсам.

Савл.

Не сдержавшись, кошусь на зеркальную стену. Оттуда на меня смотрит только отражение собственного измученного лица, но я знаю, что он там.

По ту сторону зеркала.

Наблюдает за мной.

Я хочу встать с кровати и выбраться отсюда, но чья-то рука останавливает меня. Поднимаю глаза и вижу женщину в белом халате, ту же самую, что осматривала Мию накануне вечером.