— Кот за бортом! — крикнул кто-то и засмеялся.

— Прощай, киска, — сказал плотник. — А нечего было там сидеть…

Бывший отшельник посочувствовал Питеру:

— Пропала твоя подружка… Не станет наш капитан из-за кошки останавливаться…

Но Питер его не слышал.

Выпустив жертву, он белой полоской сверкнул в воздухе и перелетел через леер.

Питер с громким всплеском шлёпнулся в воду. Вода вздымалась, пенилась, кипела, завивалась водоворотом. Кроме того, она была невыносимо холодной.

Питера закрутило и понесло куда-то, потянуло вниз, вытолкнуло вверх и, прежде чем он успел глотнуть воздуха, снова потянуло в зелёные глубины. Грудь у него лопалась, но он бил всеми лапами, пока ему не удалось вынырнуть подальше от корабля — там, где судовые машины уже не вздымали таких волн. Здесь, вдали от водоворотов и удушающей пены, он поплыл по солёному морю, похожему на зелёное стекло.

Ярдах в пятидесяти он увидел чёрное пятнышко и попытался крикнуть: «Дженни, держись!», но только набрал полный рот воды. Однако ему показалось, что он слышит слабый крик, и, держа повыше голову, он с удвоенной силой заколотил лапами.

Питер не думал о том, что будет, когда он спасёт свою подругу. Он понимал, что матрос был прав — капитан не остановит судна ради каких-то кошек; но что с того, если они будут снова вместе! Попробуют доплыть до берега, а не доплывут, хоть утешат друг друга в последние минуты.

Теперь он видел, что мокрая головка с крепко прижатыми ушами то и дело исчезает под водой. Слабый голос доносился до него, и он разобрал слова:

— Питер, плыви назад!..

Головка исчезла. Питер колотил по воде, но уже не знал, куда плыть, и потерял бы Дженни, если бы кончик её хвоста не высунулся из-под воды, как буек. Тогда — по-человечески, не по-кошачьи — Питер нырнул с открытыми глазами, осторожно вцепился зубами в полосатую шкурку и быстро выскочил наверх. Он поплыл очень медленно, стараясь держать над водой и свою, и её голову и понимая, что долго не проплывёт. Берег был милях в двух или даже больше, и Питеру в первый раз стало по-настоящему страшно. На корабль он не глядел, чтобы не видеть, как тот становится всё меньше и меньше. Прекрасно понимая, что жить осталось мало, несчастный кот стал плавать по кругу и нечаянно заметил их бывший приют.

К великому его удивлению, приют этот не уменьшался. Из трубы ещё валил дым, но корабль не двигался. Сейчас он показался пловцу огромным и прекрасным, а ещё прекраснее была шлюпка, поспешно двигавшаяся к ним. Сидели в ней, кроме гребцов, боцман Энгус и первый помощник. Значит, чудо случилось. Судно остановили ради кошек.

Мистер Стрэкен закинул сачок, сооружённый из багра и сети, победно крикнул: «Поймал!» и, выудив кошек, перенёс их в лодку. Питер, еле шевеля лапами, стал выпутываться из петель, а Дженни плюхнулась на дно и лежала неподвижно. Глядя на них, первый помощник бормотал:

— Ну и чудо… Чудо природы… — И, репетируя будущий рассказ, он перешёл на возвышенный стиль: — Не в силах допустить гибель возлюбленной, отважный кот превозмог врождённую неприязнь и бросился в жестокое море…

— Проснётся старик, по головке не погладит… — сказал плотник.

А бывший отшельник прибавил:

— Это уж точно… Зато вот кошечек спасли… правда, одна подохла…

Именно этого и боялся Питер. Однако, судя по виду несчастной Дженни, отшельник был прав.

Прав был и плотник — капитан ждал их, грозный, как огромная грозовая туча. Шея у него побагровела и так раздулась, что воротничок врезался в нее, словно ошейник на сенбернаре. Все подбородки тряслись, рот сжался в точку, щёлочки глаз сверкали злобой.

Мистер Стрэкен сунул Питера под мышку. Из-под другой его руки висела головкой вниз бездыханная Дженни, испуская тонкую струйку воды. Капитан глотнул побольше воздуха, но из уст его вырвались лишь тонкие звуки, похожие на писк.

Выслушав первую порцию риторических вопросов, мистер Стрэкен, на свою беду, произнёс именно те слова, которые отрепетировал в лодке:

— Не в силах допустить гибели возлюбленной… — и так далее, до заключительной фразы: — При таких обстоятельствах я счёл необходимым остановить судно, спустить шлюпку и спасти их.

— Какого чёрта!.. — взревел капитан. — Ради двух паршивых кошек…

Мистер Стрэкен ответил:

— Эти кошки, сэр, — истинное чудо природы. Кто поверил бы, что кот поступится жизнью ради любимой? Но вот — доказательство!

— До-ка-за-тель-ство? — еле слышно переспросил капитан, хотя воздуху набрал на грозовые раскаты. — Идиот! Это просто кошки, да одна ещё и дохлая! Хоть их на выставке выставьте, ничего они не докажут.

При слове «дохлая» Питер сам чуть не умер. Мистер Стрэкен стоял, разинув рот, и пытался уразуметь доводы начальника, который тем временем приказывал: