— Утром я тебе позвоню, — он протянул небольшой серебристый телефон (Тоже привезли вместе с ключами?). — Время точно сказать не могу. Где-то в районе девяти часов. В доме есть будильник, сориентируешься.

— Поняла.

Протянутая трубка, чуть теплая легла в ладонь.

— До завтра.

— До свиданья, — эхом отозвалась я.

Дрейк пружинистой и бодрой походкой направился к автомобилю, поглядывая на часы. Ни усталости, ни признака слабости — все как обычно. Вид его будто говорил: «У меня плотное расписание, забитое делами мировой важности. По пустякам не отвлекать».

«Под стрелой не стоять», — всплыл в памяти знак, висящий на углу одного из домов по дороге в магазин. Далеко отсюда. В моем мире.

Не оборачиваясь, Дрейк сел в машину, которая, стоило захлопнуться дверце, тут же набрала скорость на пустынной улице. Теперь, в свете фонарей, стало видно, что машина серая. С белой полосой, тянущейся по борту.

Я качнула головой. Любят они это цветовое сочетание. Вот Путин или Медведев в такой форме мне почему-то ну никак не представлялись. Воображение тут же рисовало белобрысого робота Вертера из фильма про мелафон. Угу, еще и с бластером в руке. А эти, которые только что уехали, комично не смотрелись совсем. Скорее угрожающе: тяжелые, холодные лица, никаких эмоций и короткая, исключительно по существу речь. Тут уж любому станет не до комиксов и глупых сравнений, которые сегодня лезли не к месту, как из рога изобилия.

Машина скрылась за поворотом.

Тут же стало как-то неуютно. Холодно и слишком тихо. Незнакомо.

Оглядевшись по сторонам — никого, — я вынула ключи из замка и толкнула входную дверь.

В доме оказалось тепло и уютно. Выключатели нашлись быстро, осмотр выявил четыре комнаты и кухню — все с хорошей новехонькой мебелью, будто час назад доставленную из магазина. Разве что ценников не было.

Чей дом? Дрейк сказал, пока ничей. Будет чьим-то, когда один из местных жителей его купит. На спокойной улице, в хорошем районе. Красота! Повезет кому-то! Вот бы мне тоже свой…. А пока можно на часок представить, что я здесь живу — прихожу сюда с работы, расслабляюсь, нежусь в ванной, смешиваю коктейли на кухне, переодеваюсь на свидания в спальне….

«Ой, понесло…»

Заглянув всюду, куда только можно было заглянуть, включая кладовые, туалет, веранду и даже гараж, я наконец успокоилась в спальне. Стянула одежду, нашла будильник. Долго раздумывала, потом завела его на семь утра. Времени на сон достаточно, а вот проснуться пораньше не помешает…. Мало ли что.

Уже лежа под одеялом на незнакомых простынях, глядя на льющийся через окно желтоватый фонарный свет, я размышляла. Про Нордейл, про эту улицу, про поездку сюда. И еще про свой далекий теперь мир — где он, на сколько тысяч и каких лет отсюда? Через какое такое пространство несется мир Уровней, в котором я теперь нахожусь, лежа в темной комнате чужого дома, и несется ли вообще, если это даже не планета? Спросить бы у Дрейка, так ведь рыкнет же….

Вот если пройду тест, точно спрошу. Только пройти бы. Нервы, конечно, давали о себе знать, но все же присутствовала и решимость — найду путь, все равно отыщу как не провалиться. Найду, найду, обязательно найду. Из кожи вывернусь, а сделаю то, что он хочет.

И Дрейк…. Такой странный. С жестким лицом, умными глазами и очень сухим чувством юмора. Но почему-то не страшно с ним. Неуютно — да, но не страшно. Как соседствовать рядом с электрическим забором: не протягивай руку, и не убьет, зато и к тебе со спины не подкрадутся.

Я поворочалась — одеяло было непривычно легким, но теплым.

И почему тогда тот странный сон показал именно его? Не мог найти кого-нибудь, с кем проще общаться? Хотя…. пусть бы он вообще лысым трясущимся старцем оказался, лишь бы учил. А то ведь так и помру, не узнав, как и зачем люди умеют перемещаться. И могут ли что-нибудь еще. А ведь точно могут, если уж и другие измерения имеются.

Я снова посмотрела за окно. От мысли о том, что эта ночь украдена у моего мира, становилось тепло. Целая ночь, которая не идет, не считается, не учтена никем. Которая не зачтется на счетчике и в календаре жизни, которая не состарит и не украдет у организма еще несколько часов сил и молодости. А потом будет день, который тоже не идет, потому что времени нет. Потому что дома, там где спит мама, все замерло на той же самой секунде. А здесь целая ночь…. Хоть век. И время не движется. Это ли ни стимул, чтобы пройти любой тест?

Все так странно. Этот дом…. Незнакомые комнаты, впервые в жизни мною увиденные. Даже названия улицы не знаю, знаю только, какой город. А ведь отсюда куда-то идут дороги. В центр, за город…. Где там, гораздо дальше, лежат незнакомые поля и тянутся ленты рек. Впадают в неизвестные моря и уходят, может быть, в далекие бескрайние океаны. А, может, здесь все упирается в стену через пару тысяч километров, а потом другой Уровень? И идет он куда-нибудь вниз или наверх, по невидимой лестнице…..

«Все страньше и страньше….»

И подобно Алисе в Зазеркалье, проваливаясь в замысловатые, одна другой мудреней фантазии о незнакомом месте, я уснула.

Разбудила меня совершенно незнакомая мелодия.

Не мелодия даже — трель. Сначала она незаметно вплеталась в сон, который уже начал подобно туману рваться на клочки, потом стала громче, под конец заполнила собой мир, решительно вытеснив из головы ночные видения, как новоиспеченная жена вытесняет старое холостяцкое барахло в шкафу новыми яркими блузками.