— Четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж. Прием.

— Слышимость и разборчивость хорошая. Прием.

— Кобра, какая у тебя там частота по индикатору? Прием.

— Канал «Цэ-шестнадцать», двадцать семь, точка, сто пятьдесят пять мегагерц. Прием.

— Принято. — Ставлю метку на шкале. — Погоняй по каналам в обе стороны, надо определить, какие частоты я перекрываю. Через две минуты перейду на прием. Прием.

— Понял. Начали. Прием.

И снова в эфир понеслись «чумазенькие чертята».

— Динго, ответь Кобре. Прием.

— Слушаю. Прием.

— Ты перекрываешь по пять-шесть каналов в обе стороны. Сейчас перейду на двадцать шестой канал, двадцать семь, точка, двести шестьдесят пять. Прием.

Я примерно перенастроил частоту по шкале.

— Здесь Динго. Прием.

— Ты примерно на двадцать пятом канале. Корректируй. Прием.

— Понял, подстраиваюсь. Прием.

На шкале появилась вторая точка. Так мы и настраивали наш трансивер по рации из автобуса.

Следующий этап испытаний надо проводить в телеграфном режиме. Задачей стало «достучаться» до рации Арта за океаном. Поскольку мы с Логиновым никогда толком не умели работать на ключе, хотя читать с телеграфной ленты «морзянку» научились, для испытания пришлось обратиться в школу телеграфистов. Каково же было наше удивление, когда мы увидели, кого оттуда прислали. Девочка-индианка лет пятнадцати, уже вполне девушка, в камуфляжном костюме и с кобурой на поясе вошла к нам в лабораторию и представилась.

— Меня зовут Птичка. — С деловым видом она огляделась. — Сеньора Ирина сказала, что вам нужно помочь проверить новый телеграфный аппарат.

— Привет! — поздоровался я. — Тебя предупредили, что это пока очень большой секрет.

— Конечно, сеньор хефе, — кивнула она. — Я уже не маленькая, все понимаю.

Я провел девушку к столу, показал аппаратуру. Птичка передвинула ключ, устраиваясь поудобнее, переставила стул, чтобы не тянуться к переключателю «прием-передача».

Уточняю:

— До сеанса связи еще больше получаса. Тебе налить чаю? У нас есть варенье.

— Да-да, сейчас, налейте, пожалуйста. — Она возилась у передатчика, обустраивая рабочее место под себя. Потом, удовлетворившись результатом, перебралась за наш стол.

— Это беспроволочный телеграф, да? — усаживаясь, спросила Птичка.

— Он самый, — кивнул Толя. — И телефон тоже. Но…

— Я знаю, секретный.

— Умница.

— А как по телефону разговаривать, далеко слышно?

— Не очень. С Фортом на побережье связаться можно. Наверное, и подальше дотянет, но пока не пробовали.

— А если сейчас телеграфом свяжемся, можно и разговаривать попробовать? — не унималась девчонка.

— Почему бы и нет, — пожал плечами я. — Но сначала проверяем по программе.

За чаепитием и разговором время пролетело быстро. Вот уже мы включили передатчик, прогрелись лампы. Наконец в наушниках запищала морзянка Арта:

— «Прием четкий и разборчивый».

Убедившись, что все нормально, я переключил рацию на голосовой режим. Птичка пододвинула к себе микрофон.

— Дакота вызывает Арта. Прием.

— Арт на связи, — донеслось сквозь треск. — Разобрать могу, но помехи сильные. Рекомендую на этом заканчивать, аккумуляторы садятся. Прием.

— Принято. Конец связи.

— Конец связи.

Мы с Логиновым переглянулись.

— Вроде все получилось? — спросил он.

— Ага. — Я черкнул на бумажке несколько строк. — Птичка, ты мою жену знаешь?

— Конечно. Кто же не знает Быстроногую Антилопу.

— Будь добра, сбегай, передай ей записку. Я думаю, она скажет тебе, что надо делать.

— Хорошо, сеньор хефе. — И девочка убежала.

На бумажке было написано: «У нас все получилось. С тебя обещанный торт». Следующим вечером мы всей командой пили чай на веранде нашего дома. Птичку тоже пригласили.

Сентябрь 1798 года. Калифорния, НПЦ «Дакота».

Динго

1

Еще в конце 1796 года у нас состоялся весьма интересный разговор. Речь зашла о вооружении и перспективных боеприпасах. Первым эту тему поднял Зануда, после того как заявка на производство патронов была в очередной раз увеличена.

— А вы в курсе, коллеги, каковы наши запасы свинца, с учетом возможностей рудника?

— Давай, колись, — отозвался Кобра, — что ты задумал?