Джим молча кивнул головой, продолжая перебирать струны.

— Так вот, — продолжала девушка. — Я говорила о вас с де-дом и еще кое с кем из наших. Ваше настроение нас очень беспокоит. Я буду откровенна. То, что переживаете вы, пережил почти каждый из нас, по крайней мере, пока работа не захватила. Вы переживаете, быть может, острее других потому, что ваша родина — полная противоположность здешним местам. Вы больны ностальгией — тоской по родине. Это настоящая болезнь. И из нас многие не выдерживают. В особенности южане. Вчера уехал один украинец, третьего дня — товарищ с Кавказа. Сбежал даже один человек с Урала, хотя на Урале и не зреют мандарины. Словом, происходит то, что называется текучестью рабочей силы. А это вредно отражается на строительстве. У нас есть клуб, есть кино, товарищ Костин ставит большую телевизорную установку. Мы будем видеть спектакли столичных театров — оперы, драмы, балеты. У нас есть библиотека. Мы устраиваем полярный зоопарк. Но всего этого, видимо, мало.

— Пожалуй, от некоторых из этих развлечений получается даже обратное действие, — вставил Игнат. — Посмотрит человек оперу — и его еще больше потянет в Москву, Ленинград. Увидит на экране телевизора морской пляж в Коктебеле, а потом выйдет из театра — кругом ночь, пурга — и завоет волком. Придет домой и начнет чемоданы укладывать.

— Да, бывает и так, — согласилась Вера.

— Ну, что же ты придумала? — спросил Игнат.

— Нам необходимо…

— Устроить тропики за Полярным кругом? — спросил с улыбкой Игнат.

— Да, устроить тропики. Настоящие. Не призрачные тропики на экране, а с настоящей водой…

— И, быть может, даже с настоящим солнцем?

— Почти. Оно будет светить и греть не меньше и давать нам все свои живительные лучи, как и настоящее солнце… Хотите делать солнце, Джим? Хотите делать тропики? Эта работа как раз подходит к вам. Чем лучше вы будете работать, тем скорее вы и другие тоскующие получите уголок тропиков, где вы будете чувствовать себя почти как дома.

— Я не умею делать солнце, — сказал Джим и снова попытался улыбнуться.

— Мы научим, — ответила Вера.

— Погоди, довольно говорить загадками. Что ты затеяла? Устроить оранжерею? Ботанический сад под стеклом? — спросил Игнат.

— Только не под стеклом. Мы уже разработали проект, в плане он стоял на второй очереди. Теперь мы убедились, что это вопрос первоочередной важности, и решили начать работу, не откладывая. Мы будем строить подземный курорт. Курорт, в котором можно будет проводить все свободное время, купаться, валяться на пляже под яркими лучами «солнышка».

— Курорт под землей! Сколько же времени вы будете ковырять землю, чтобы ваш курорт был немножко больше кротовой норы? Не проще ли сделать оранжерею?

— Догадливый Игнат, а не догадался. Мы хотим использовать огромные подземные шахты, образовавшиеся после газификации угля.

— Кто же знал, что вы успели высосать из земли столько угля?

— Ну, Джим, возьмитесь за эту работу и доведите ее до конца. Если вы и после этого будете тосковать и рваться на юг, мы не будем удерживать вас. На эту работу мы как раз и решили направить всех меланхоликов вроде вас… Но предупреждаю, что сейчас это место — наши будущие тропики, — пожалуй, еще более угрюмое, чем зимняя тундра.

— И это неплохо. Когда ты выйдешь оттуда, тебе и тундра покажется краше, — заметил Игнат.

Джим все еще продолжал щипать струны.

— Едем сейчас со мной и Игнатом, — продолжала Колосова. — Прокатимся на аэросанях по ледяной дороге.

— Игнат встал и, ни слова не говоря, отнял у Джима гитару и нахлобучил ему шапку.

Затем он сам быстро начал одеваться.

— Ехать так ехать, как сказал попугай, когда его кошка тянула из клетки. Попадешься, Джим, в эти коготки — не вырвешься.

Джим рассмеялся, посмотрел на Колосову и тоже начал одеваться.

Через минуту они уже быстро шли по городу.

Вот и окраина. Ряд фонарей стоит ровным строем, как сторожевая охрана. За чертою города видны ледяные гаражи. Ярко светятся окна станции. От станции убегают вдаль, как две серебряные полосы, широкие ледяные дороги. Вблизи — несколько подъездных путей, соединенных с гаражами.

— А это что за бугор? — спросил Игнат, указывая на возвышающийся за станцией холм мерзлой земли.

— Строим плотину из мерзлого грунта, — отвечала Колосова. — Запруживаем небольшую речку. Будет лишний резервуар воды. Я говорила, что с водой у нас плохо.

— А летом искусственными холодильниками будете оберегать вашу плотину от таяния?

— Нет, дешевле и проще, — ответила Колосова. — Тело плотины покрывается изоляционным слоем — торфом — сантиметров на двадцать. Сверху — напластования песка и валежника, чтобы защитить от доступа теплой летней воды. Вот в основном и все. Такая плотина обойдется дешевле бетонной…