Расспросы продолжались бы до тех пор, пока правда, невероятная правда, не была бы из меня вытянута.

К моему облегчению, викторина началась до того, как слово «холодильник» смогло достигнуть ушей Рошин, и, хотя мне не было стыдно того, чем я занимаюсь, хотелось сообщить ей об этом самому. Объяснение, чем я занимался, могло показаться глупым, если не подойти к нему деликатно.

Викторина была на тему поп-культуры, и я оказался полезным дополнением к их команде. Я знал ответы на первые четыре вопроса, и очень скоро все стали обращаться с вопросами или за подтверждением своих предположений ко мне. Во второй части викторины ведущий включал первые несколько аккордов мелодии, а нам надо было назвать исполнителя. В этом я тоже оказался знатоком, в тот вечер я определенно был в ударе, но знал, что когда касается поп-музыки, существует тонкая грань между впечатляющим и печальным. Я преступил эту черту на пятой песне, когда после трех или четырех нот я выпалил:

— Это же «Особенный момент в нашей жизни» Билла Медли и Дженнифер Уорнз!

Я произнес это возбужденно, слишком пылко и на громкости, которая тут же выдала информацию нашим соперникам.

На всем протяжении действа я пристально наблюдал за Рошин, тайно надеясь, что, когда касается викторин на тему поп-культуры, она питает слабость к мужчинам, которые могут ответить на десять вопросов из десяти. Пару раз она подняла на меня глаза и наградила полуулыбкой, и это придало мне достаточно мужества, чтобы к ней подвинуться.

— Как проводишь время? — спросил я без пафоса.

— О, шутишь. Ты ведь неплохо выступаешь? Думаю, мы можем выиграть.

— А что за приз?

— Ну, имена всей команды пишут на бумажках и кладут в шляпу, и чье имя будет вытянуто, тот получит ужин с шампанским на двоих в ресторане наверху.

И снова полуулыбка. Боже, как она красива. Внезапно я понял, что мы должны выиграть, и, судя по тому, что мне пока везло, мое имя вполне могли вытянуть из шляпы, и тогда у меня будет свидание с ней за ужином с шампанским. Ведущий задал последний вопрос:

— Как назывался первый хит, автором слов которого был Нейл Даймонд?

Вся команда обернулась и посмотрела на меня. Полную победу и второе место, вероятно, разделял лишь этот вопрос. Потрясающе, я знал ответ.

— «Юби 40» — «Красное, красное вино».

Мы сделали это! Все ответы были верны. Теперь все, что нам оставалось — ждать, пока судьба решит, кому достанется романтический ужин.

Через десять минут (к моему разочарованию, я провел их, общаясь с Декланом) голос в микрофон грубо прервал беседу.

— У нас есть одна команда, которая сегодня ответила верно на все вопросы, так держать.

И он зачитал ответы.

— …И, конечно же, один из самых трудных вопросов вечера, ответ на который… Билл Медли и Дженнифер Уорнз.

Я посмотрел на Рошин. Она улыбнулась в ответ. В этот раз полной улыбкой, а не теми полуулыбочками. Пусть прибережет их для лузеров.

— …И вот, мы подошли к финальному вопросу вечера. Какой первый хит написал Нейл Даймонд? И ответ, конечно же, «Я верю» в исполнении «Манкиз».

Я не взглянул на Рошин, а извинился перед всеми остальными членами команды.

— Простите, я думал, это «Красное, красное вино», — пробормотал я в пол.

— А, да какая разница! — великодушно отозвался Деклан.

Я родился не в то время. Как бы мне хотелось быть лихим парнем 1930-х или 1940-х годов, когда танцевальные ансамбли и оркестры играли на танцполах, и ты мог крепко прижать к себе партнершу и шептать на ушко сладкие глупости, вальсируя с ней под стук своего сердца.

Мне никогда не нравились дискотеки. Я никогда не понимал, почему в месте, специально отведенном для знакомств, все сделано так, чтобы тебя не слышали до тех пор, пока ты не начнешь кричать. Кричать — некрасиво. Это точно не в моем стиле, и сомневаюсь, что это показывает нас с лучшей стороны. Почему мы пришли к сумеречному миру развлечений, созданному по заказу преподобного Иэна Пэйсли? Что касается лично меня, я всегда предпочитал более деликатный подход к ухаживаниям, и нет никакого сомнения в том, что сдержанные замечания теряются, если их выкрикивать.

Эти места — великие уравнители в интеллектуальном смысле, самый проницательный ум падает до уровня самого низкого общего знаменателя, чтобы быть понятым. На таких ночных дискотеках (еще один неприятный момент — называйте это «ночным клубом» или не произносите вовсе) обычно разговоры сводятся к чему-то вроде этого: