Он провез меня минут двадцать по дороге к месту под названием Мидлтон, где подписал холодильник и позволил себя сфотографировать в униформе, делая вид, что арестовывает меня за лысые шины у тележки под холодильником. Красавчик.

В Мидлтоне начались проблемы. Именно тот участок дороги, на котором оказался я, облюбовало множество других автостопщиков, и я был четвертым в очереди. Медленно, но верно я приближался к выигрышному положению, а на освободившиеся второе и третье места прибыли новые претенденты. Меня ужасно разозлило, когда эти двое уехали раньше меня. Что происходит? Мне хотелось закричать: «Да вы знаете, кто я?»

Я предположил, что водители, должно быть, были с ними знакомы, потому что ни одной другой причины для пренебрежения правилом «первым пришел — первым обслужен», если только холодильник им совсем не надоел, я не видел. Может быть, я слишком примелькался. Прошло больше часа, прежде чем Томас, рыбак, который был в Корке на приеме у мануального терапевта, пригласил меня запрыгнуть в машину.

— Мне за пятьдесят, и мой организм начинает давать сбои, — сказал он. — Ты молодой, и у тебя еще ничего не болит.

Ну, это зависит от того, со скольких оград я падал.

— Что ты делаешь в Ирландии? — спросил он.

— Просто путешествую, смотрю по сторонам.

Я мог бы добавить что-нибудь еще, но был заинтригован тем, что Томас видел, как я клал холодильник на заднее сиденье, однако ничего на это не сказал. Если честно, я надеялся, что и не скажет.

Его познания в европейской истории и политике были потрясающими. Большую часть дороги он обсуждал достижения Тито в деле объединения Югославии и жестокие последние события, которые свели всю работу на нет. Он был умным человеком и активно интересовался мировыми событиями. Но, самое потрясающее, его совершенно не интересовало, почему пассажир предпочел путешествовать по Ирландии в компании с холодильником. Когда он высадил меня в Дунгарване и уехал, так и не подняв этот вопрос, я с триумфом тряхнул кулаком и воскликнул:

— Да!

Я хотел, чтобы это случилось.

Через пять минут полицейская машина развернулась и подъехала ко мне. Из машины вышли двое полицейских. Впервые мне пришло в голову, что то, что я делаю, может быть нарушением какого-нибудь древнего ирландского закона. Может, за путешествие автостопом с бытовыми приборами на дороге общественного пользования можно получить до пяти лет тюрьмы.

— Смотри, у него даже на спине написано «Человек-с-Холодильником», — сказал один другому, пока они приближались ко мне, глупо хихикая.

Стало ясно, что все в порядке.

— Мы слышали о тебе и видели тебя по телевидению. Чудная погода, не правда ли? Боже мой, да ты весь в краске. Мы проезжали мимо, и я сказал Джону: «Боже мой, это же Человек-с-Холодильником!»

Он болтал еще некоторое время. Следующие десять минут я отвечал на расспросы о моем путешествии, раз сто упустив возможность уехать, так как мимо проезжали машины, а происходящее, видимо, выглядело так, будто два копа выписывали холодильнику штраф за превышение скорости.

— У тебя был неприятный опыт?

— Ни одного.

— Это хорошо. Когда в этой стране устанавливается хорошая погода, все ведут себя хорошо.

А погода была хорошая, полная противоположность проливному дождю, обычно сопровождающему праздничные выходные. Было жарко. По-настоящему жарко. До такой степени, будто кто-то там наверху перепутал Ирландию с югом Франции. Великолепно.

— А вы можете меня подвезти? — нагло спросил я у офицеров.

— Мы бы с радостью, но не думаю, что нам можно. Ты ведь не застрахован.

— А если вы меня арестуете?

— А вот это хорошая идея. Мы можем тебя арестовать, а потом освободить, заявив, что решили обойтись предупреждением.

После чего последовало обсуждение, в ходе которого мы пытались придумать, какое именно преступление я мог совершить. Убийство мы посчитали слишком жестоким, пьянство и нарушение общественного порядка — недостаточно серьезным, а праздное шатание с холодильником и вовсе не было правонарушением. Я предложил, чтобы они арестовали меня за таран. Таран, в ходе которого преступник бросает холодильник в витрину, старательно его ремонтирует, накручивает цену и на следующий день забегает, чтобы проверить, продали его или нет.

К сожалению, один из полицейских в конце концов решил, что он слишком близок к повышению по службе, чтобы рисковать и производить фиктивный арест, а они не были уверены, что у их начальника есть чувство юмора.

— Конечно, я мог бы врезать одному из вас по морде, и тогда вам придется меня арестовать, — заметил я, вызвав истерический хохот.

Хотелось бы мне временами быть более устрашающим.

Парни в униформе вернулись к своей машине и крикнули:

— Что ж, счастливо и удачи!