В конце того же 1933 г. Ровель вернулся на военную службу. Формально его назначили начальником фотоотдела штаба 6-го воздушного округа (Luftkreis VI), который располагался в Киле. При этом он напрямую подчинялся рейхсминистерству авиации и, продолжая свои секретные полеты, должен был еще представлять рекомендации относительно разработки самолетов-разведчиков и специальных фотокамер для них, а также методов аэрофотосъемки.

После своего прихода к власти Гитлер был вынужден учитывать сложившиеся к тому моменту в Европе реалии. Поскольку Германия уже практически открыто нарушала условия Версальского договора, ему требовалось на какое-то время обеспечить мирные отношения с ближайшими соседями. Среди них особое место занимала Польша, которая потом уже Версальскому договору получила часть бывших немецких земель — провинцию Познань, почти всю Западную Пруссию, часть Померании и Восточной Пруссии. Наблюдая за усилением и милитаризацией Германии, польские власти всерьез опасались, что в скорой перспективе могут лишиться этих территорий, и прежде всего т. н. Данцигского коридора [18] Обе стороны хотели обезопасить себя и потому без долгих проволочек 26 января 1934 г. подписали пакт о ненападении.

Однако установление «добрососедских» отношений с Польшей никак не сказалось на деятельности Ровеля. По заданиям тогдашнего шефа Абвера капитана цур зее (капитана 1-го ранга) Конрада Патцига он продолжал летать над польской территорией, фотографируя укрепления и порты. Другой его целью была линия Мажино [19] только что построенная французами вдоль германской границы.

Неожиданно в октябре 1934 г. о разведывательных полетах Ровеля стало известно министру рейхсвера генерал-оберсту Вернеру фон Бломбергу (Werner von Blomberg). Гитлер назначил его на этот пост сразу же после своего прихода к власти 30 января 1933 г. Фон Бломберг был умным человеком, но имел нестойкий характер и был чрезвычайно подвержен влияниям извне. Так, в 1928 г. в рамках секретной программы сотрудничества с Красной Армией он посетил Советский Союз и, по его собственным словам, стал «почти большевиком». Затем он также легко стал симпатизировать нацистам.

Фон Бломберг был сторонником скорейшего и широкого перевооружения рейхсвера. Однако при всем этом он сильно опасался агрессивных устремлений Гитлера во внешней политике. [20] Поэтому, когда он узнал, что Патциг, не поставив его в известность, ведет активную воздушную разведку против Польши и Франции, разразился настоящий скандал. У министра рейхсвера и шефа Абвера и ранее уже были разногласия по поводу авиаразведки, которую якобы запретил сам Гитлер. Чувствуя себя обойденным, фон Бломберг обвинил Патцига в том, что тот своими самовольными действиями «торпедировал» некие миролюбивые намерения фюрера.

Министр пожелал также выяснить, кто и зачем поставил Абверу задачу по проведению разведки польской и французской территорий. Поскольку фон Бломберг при этом не проявил ни малейшего понимания важности добытых аэрофотоснимков, шеф Абвера вступил с ним в спор, пытаясь доказать большие перспективы такого способа разведки. В ответ Бломберг просто наорал на Патцига и выгнал его из своего кабинета.

Патциг попытался найти поддержку у командующего сухопутными войсками генерала Вернера фон Фрича [21] который, собственно, и давал поручение вести эту злополучную разведку. Заступничество высокопоставленного военного, которого также поддержал генерал-майор Вальтер фон Рейхенау (Walter von Reichenau) [22] возглавлявший отдел в министерстве рейхсвера, ничего не смогло изменить. Бломберг был неумолим, считая, что «этот человек неблагонадежен для партии», и в итоге Патциг в конце декабря 1934 г. все же лишился своего поста. Кроме того, надо заметить, что у последнего также сразу не сложились отношения и с гестапо — тайной государственной полицией (Geheime Staatpolizei), созданной нацистами в апреле 1933 г. Можно предположить, что именно ее работники приложили руку к тому, чтобы информация о полетах Ровеля попала к фон Бломбергу.

Скандал в Абвере, как ни странно, совершенно не коснулся самого Ровеля. Он продолжал полеты, и впоследствии в руках Главного командования Вермахта оказались не только подробные аэрофотоснимки всей линии Мажино, но и прилегающей к ней территории Бельгии вплоть до Ла-Манша. Они показали, что этот фланг был прикрыт лишь относительно слабыми полевыми укреплениями. И затем эта информация сыграла немаловажную роль при планировании немецкого наступления на Западном фронте в мае 1940 г.

В том же 1934 г. Ровель обратил свой взор и на Советский Союз. Там в это время набирала обороты «индустриализация», повсюду возводились корпуса новых предприятий, строились и расширялись города, армия и флот получали все больше техники. Тайком заглянуть в этот огромный мир сверху, с неба, представлялось очень заманчивым. Используя двухмоторный самолет, оснащенный дополнительными топливными баками, Ровель начал выполнять разведывательные полеты с территории Восточной Пруссии.

С высоты 9144 м он провел аэрофотосъемку советской военно-морской базы Кронштадт, в Финском заливе, индустриальных объектов в соседнем Ленинграде (ныне Санкт-Петербург), а также в районе Пскова и Минска. При этом Ровель, регулярно пролетая над Кронштадтом с интервалом в несколько недель, предоставил Абверу ценные сведения о советском военно-морском флоте, объемах и темпах строительства новых военных кораблей.

Своими действиями Ровель невольно спровоцировал замену руководителя Абвера. И это событие, как затем стало ясно, оказало огромное влияние и на его личную судьбу, и на судьбу всей германской военной разведки в целом.

2 января 1935 г. новым главой Абвера стал 48-летний капитан цур зее Вильгельм Канарис. При этом он отнюдь не был профессиональным разведчиком, как затем писали некоторые авторы, хотя действительно отдельные этапы его предыдущей карьеры не укладывались в обычные стандарты. В апреле 1905 г. восемнадцатилетний Канарис стал кадетом кайзеровского военно-морского флота. Пройдя полный курс обучения и получив 28 сентября 1908 г. звание лейтенанта, он был назначен на легкий крейсер «Бремен» в качестве адъютанта его командира.

Корабль курсировал у берегов Южной и Центральной Америки, защищая интересы германских компаний в латиноамериканских странах. Именно тогда молодой лейтенант получил первый опыт закулисных «дипломатических» интриг. Что именно делал тогда Канарис, неизвестно, но правительство Венесуэлы неожиданно наградило его орденом Боливара 5-го класса.

Вернувшись в Германию, Канарис с 27 ноября 1909 г. служил младшим офицером в 1-м миноносном дивизионе, в том числе на миноносцах V-162, V-163 и S-145. Затем 1 октября 1911 г. уже в звании обер-лейтенанта он назначен на легкий крейсер «Дрезден», который на сей раз защищал германские интересы на Балканах. Через некоторое время крейсер с той же «защитной» миссией отправился к берегам Латинской Америки, и Канарис оказался в уже знакомой для него обстановке. Хорошо освоив испанский и английский языки, он налаживает контакты с местными политиками и бизнесменами, тяготевшими к кайзеровской Германии, снова исполняет различные деликатные поручения.