– Да потому что нормальный человек на твоем месте должен плакать, умолять пощадить, отпустить или хотя бы попытаться сбежать… А ты улыбаешься, - развел он руками.

– А что это изменит…

– И вот опять эта логика!
– резко перебил он меня.

Я закрыла ладонями лицо. Ну что он пристал?

– Послушай, Римэлл, ты сам себя мучаешь, - пробубнила я, поняв, наконец, что его беспокоит. Я опустила руки и подошла ближе. Наши глаза встретились, и теперь я стала еще больше уверенна в своей правоте.
– Тебе настолько меня жаль, что ты сам себя пытаешься уговорить следовать своему плану. Ты хочешь, чтобы я своим поведением вызвала в тебе раздражение и призрение. Ты хочешь облегчить свою совесть, потому что никогда не убивал просто так, за месть или за идею. Не так ли?
– он молчал, а меня уже было не остановить: - Но, извини, я не собираюсь облегчать тебе задачу. Во-первых, я хочу жить, во-вторых, я настолько уверена в безысходности своего положения, что не вижу смысла что-либо предпринимать. У тебя сейчас два выхода: первый - отпустить меня и остаться хорошим человеком, второй - перестать мучиться и довести свое дело до конца, превратившись в убийцу в любом случае. Тут я тебе не помощник, выбирай, мне надоело ждать, и я очень устала!

Римэлл, нахмурившись, буравил меня темными глазами, а я замерла перед ним, как статуя, боясь сделать лишнее движение. Хотелось заснуть и все забыть, и зелье уже не казалось столь ужасной перспективой.

– Идем, - наконец бросил он, направляясь к двери.

– Подожди!
– крикнула я, вспомнив важный момент.
– Объясни мне одну вещь.

– Говори, - разрешил он, не оборачиваясь.

– Если моя жизнь для вас ничего не значит, ради чего вы заставили Эртона притащить меня сюда?

Я услышала тихий смешок.

– Все не так, милая Мирослава. Нашей целью была не ты, а сам Эртон. Мы не заставляли его тащить тебя сюда, это его инициатива и его планы. Для нас было важным - вернуть ему память, без нее никак не узнать координаты столь развитого технически мира.

– В нашем мире вам делать нечего.

– Это не моя головная боль и не моя игра. Идем, Мирослава, - немного раздраженно позвал он и снова зашагал.

– Римэлл, а с чего ты взял, что за Хейси он выложит координаты?
– снова остановила я.

– Иначе он ее потеряет, а мы найдем другой способ эти координаты достать. Он ошибается, думая, что схватит нас.

– И не жалко ее? Ты же ее любишь?

– Идем!
– рявкнул он и скрылся из виду.

Я медленно двинулась следом. У двери обула кем-то заботливо приготовленные белые туфли на низком каблуке и вышла в темный коридор.

Не знаю, зачем начала приставать к нему с вопросами, которые теперь не играют для моей жизни никакой роли. Наверно, хотела заглушить страх, но вот опять он со мной. Как я не уговаривала себя успокоиться, как не настраивала, все равно скрутило живот, ладони вспотели, и стало очень холодно, а сердце совсем взбесилось. Мы приближались к гостиной, откуда доносились возбужденные голоса и смех.

Весело им! А мне отчего-то не очень. Ну за что? Что такого я сделала? Не грабила, не убивала, да даже не обманывала настолько, чтобы заслужить все это. Друг - предатель, враги - дружелюбнее друга, любимый мужчина - неприступная крепость, дорога домой - запретный плод, а жизнь оказалась слишком короткой.

Римэлл резко остановился перед открытой дверью, а я не сразу заметила и врезалась в его спину.

– Прости, - негромко произнес он, не оборачиваясь, - если у него есть мозг, он все поймет и спасет тебя. Я все равно успею подготовиться.

– Тогда зачем все это? Отпусти меня, - вырвалась мольба, которую он так ждал.

– Отпущу - не поймут те, кто передо мной, я допустить этого не могу. Все это очень нужно. Да и отпущу, а что дальше? Ты не дойдешь до ворот даже с моей помощью…

Он шагнул вперед, голоса стихли. Я шла за ним, опустив голову, чтобы не видеть эти радостные лица. Пусть ликуют, мне бы справиться с собой. Я не буду плакать, не буду, не при них. Меня здесь нет, это сон.

Римэлл начал о чем-то громко вещать, а я готова заткнуть уши. Не слышу и ничего не хочу знать. Нет меня здесь. Тим, пожалуйста, ну я прошу, вернись.

– … близки к цели…

Не слышу, не слышу. Я не удержалась и подняла глаза, но увидев то, что стоит посреди огромной комнаты, чуть не потеряла сознание. Ведь этот изысканный черный ящик для меня?! Это шутка? Боже, за что?

Я вновь опустила глаза себе под ноги.

Мне показалось, что Римэлл говорил вечность, прежде чем шепнуть на ухо:

– Стой здесь.

Я стояла в полной тишине, рассматривая пол. Перед глазами все еще мелькал черный гроб. В горле образовался ком, слезы все же накатили и готовы были хлынуть в два ручья. Сердце замерло в ожидании. Все вокруг замерло.

– Возьми, - протянул мне, подошедший, бокал.

Я трясущейся рукой взяла за тонкую изящную ножку хрустального бокала с ядовито-зеленой жидкостью и, наконец, подняла глаза на стоящего рядом. По моим щекам побежали слезы, но я улыбалась. Римэлл изумленно вскинул брови.

Не ожидал? Ну вот тебе мой подарок на прощание. Тебе стало больно, совестливый ты мой, а какого мне?

Я не стала ждать команды и, все так же смотря своему врагу в глаза, поднесла бокал к губам и быстро его осушила. Как вода.