Я присела рядом. Близко-близко. Тим прилег, облокотившись на локоть.

– Ого, - сощурила я глаза. Сколько же это?

– Еще вопросы?
– как-то по-доброму спросил он.

– Нет. Теперь слушаю, - улыбнулась я, уже просто сгорая от нетерпения послушать дальше.

– О той жизни я помню только один момент - когда мне расхотелось жить. Моя память не сохранила причину, зато я четко помню ту самую "нейтральную территорию" на которой ты не так давно побывала, ну и на которой мы сейчас. Это был лес, дремучий, выхода из которого, уверен, не было. Но я его искал, просто так, попутно размышляя, почему же так легко по этому лесу гулять. Я не искал смерть, но и не стремился к жизни, только шел и наслаждался этим походом. Не знаю, сколько дней прошло, не помню. В один прекрасный момент лес неожиданно исчез, и я оказался в очень странном месте. Это было не помещение, но и не улица, не природа вокруг, а только белое пространство - под ногами белая твердая поверхность и куда не посмотришь - белая пустота. Через некоторое время пришел, как я тогда подумал, человек, в белоснежном плаще, глубокий капюшон которого полностью скрывал лицо.

– Бог?
– ошеломленно перебила я.

На лице Тима возникло такое удивление и недоумение, будто я сказала какую-то глупость.

– Нет, конечно, - ответил он и вдруг расхохотался.

Я, улыбаясь, следила за тем, как он пытается взять себя в руки. Несмотря на то, что смеется надо мной, обидно не было.

– Ну так кто же?
– спросила я, когда он почти успокоился.

– Распределитель. Так он себя назвал. Их много, но своего я чувствую на расстоянии. Он мужчина, - все еще посмеиваясь, ответил хранитель.

– Тим, - снова влезла я, - а ничего, что ты мне рассказываешь об этом?

– Так ты же, вроде, умирать собралась… - серьезно ответил он, пожав плечами, только вот сияющие глаза никак не сочетались с его серьезностью.

– Да, верно, - посмотрела я на свои руки. Уже и забывать начала причину нахождения тут. Вот выслушаю его и точно пойду.

Море за моей спиной вдруг стало спокойнее, ветер перестал трепать волосы и, тяжело вздохнув, я подняла на хранителя глаза. Он больше не веселился, а вновь стал сосредоточенным и хмурым.

– И что Распределитель?
– грустно спросила.

– Он предоставил выбор - уйти в вечность или выполнить одно задание.

– И почему ты выбрал задание?
– ведь и так понятно, что выбрал.

– Просто захотел помочь.

– А тебе рассказали, что надо делать? Там, наверно, подготовка была, да?
– осторожно поинтересовалась я, снова развеселив Тима.

– Да, подготовка была, - улыбнулся он.
– Угадай, сколько по времени она заняла.

– Нууу, - я призадумалась. Да как тут угадаешь… - год?

– Для первого задания пять.

– Пять?
– удивилась я.
– Да что же это за задание, которое столько времени ждало выполнения?

– Вот такое задание, - уклончиво ответил он.
– Для следующего я готовился почти семь лет, оно было в другом мире.

– И с чем они были связаны?

– Когда как. Могу сказать одно - везде надо было выжить и вытащить того, кто сыграет для мира свою роль, хоть и не значительную. Зачастую эти люди были обычными, не известными. Их много, миров и людей. И нас много, - серьезно ответил он, не сводя с меня внимательного взгляда.

– И сколько же сотен лет ты этим занимаешься?
– грустно спросила я. Боже, сколько же ему лет? Нашла в кого влюбиться…

Мне стало еще хуже. Не зря я здесь. Все так и должно быть.

– Не надо, Мира, - тоскливо попросил Тимофей, - это не имеет значения. Я не живу, я просто существую. Это мой выбор.

– Так как же ты стал хранителем?
– выдавила я из себя.

– Так я им практически уже был, - ответил он, запустив пальцы свободной руки в волосы.

– Ну вот, опять взъерошенный, - прокомментировала я.

Тим вопросительно поднял брови, потом понял о чем я, улыбнулся и, сорвав какую-то травинку кислотного салатового цвета, начал ее крутить пальцами.

– Хранитель - вторая ступень после Корректировщика, - пояснил он, посмотрев на небо, сощурив глаза.

– То есть, каждый хранитель проходит через задания?

– Нет. Есть те, кто становятся ими сразу. Я не мог быть хранителем, потому что не ценил свою жизнь. Вообще ничью жизнь не ценил… Но задания… они изменили, они заставили ценить, заставили выживать и сохранять жизнь другим. Понимаешь?

– Да, - прошептала я.
– А те, которым ты помогал, видели тебя. То есть ты был как человек?

Тим перестал рассматривать голубое небо и перевел на меня взгляд.

– Я и есть человек, разве что теперь с крыльями.

– Теперь нет, - напомнила я, поморщившись.
– И все из-за меня.

– Угу.

Ну вот, согласился, и смотрит серьезно.

– И как ты заводил знакомства с объектами своего задания?

– Как-то, - пожал он плечами.
– На то оно и задание.