–  Мало ли… Когда это было!
– отмахнулся доктор и печально вздохнул, - Больше всего меня в этой истории угнетает неправильность этого мира.

Черт с ним с дер Гловицем, хотя жаль специалиста. Вот вроде он плохой, да, Брижит, вот натурально злой гений. А я его убил, я хорошо сделал?

–  Ну… да… - с задержкой сказала я.

–  А убивать разве хорошо?

Сзади меня кто-то обнял, я подпрыгнула на высоком барном стуле.

–  Не бойся, это я, - Виктор был сонный, но счастливый.

–  Так скажите мне, молодые люди, - умиленно сказал доктор, любуясь нами, - убивать, хорошо?

–  Нет, - ответили мы хором.

–  Но вы уже убивали, - резонно заметил Виктор.

–  Я всегда был сторонником того, что убивать следует только в ситуации крайней необходимости, защищая других людей, - сказал доктор, повернувшись к бокалу, - Вроде бы такого монстра победил, а на душе кошки скребут. И потом я убивал в пограничье, там все немного по-другому. Для меня там все… понарошку как-то. Добро не должно быть с кулаками.

Я помолчала: действительно выходил какой-то паноптикум.

–  Тут либо вы живой и злобный, либо добрый, но мертвый, - заметил Виктор, пригубив из моего бокала.

Доктор улыбнулся.

–  Но ситуация была крайнее некуда и вы защищали не только нас и себя, но ваших детей и жену. Кто знает, Британия или Хельга могли заняться йогой именно в этом центре… И сколько других людей могло пострадать?

–  Я тоже себя так успокаиваю. Лянку жаль. Она потеряла и отца, и меня… Но она хитренькая девушка, очень хитренькая, - доктор начал печально, но вдруг развеселился, - я до сих пор не уверен, что она не причастна ко всей этой истории.

–  Октео, это что… такое?
– Британия стояла за доктором и рассматривала натюрморт с чаем по-Чеховски.

–  Это чай, - улыбнулся доктор.

–  Это коньяк!

–  Бармен меня обманул, - доктор состроил скорбную мину.

Бармен выпучил глаза и долго ими моргал.

–  Вальдемар, я просила тебя…

–  Послушай, дорогая. Я такое пережил, что и не снилось, а когда притронулся к коньяку? Только сейчас. Так что, пожалуйста, дай мне выпить! Я, между прочим, никогда до потери памяти не напивался, и до свинского состояния тоже!

Британия поджала губы и махнула рукой.

–  И вообще тебе вредны эти волнения и передряги, и так переволновалась в свое время хуже некуда. Не тревожься по пустякам, - доктор нежно обнял жену и потерся носом о ее щечку.

–  Оу, доктор, вы, что ли ждете прибавления в семействе?
– удивилась я. Виктор крепче меня обнял.

–  Ждем, да!
– гордо ответил доктор, - будет мальчик!

–  Да, рано еще пол определять, - Британия покраснела и отмахнулась.

–  Никогда не рано и никому не поздно, - фыркнул доктор, - Я и дети хотим мальчика, ты в меньшинстве!

–  Значит, будет как раз, по-моему.

–  Какая разница, - пожала я плечами, - если у вас трое детей, то, как минимум двое из них одного пола.

Бармен наполнил нам еще по бокалу.
– Итак, - доктор был торжественен как никогда, - пьем за сына и то, что коньяк в терапевтических целях я не брошу, не будь я доктор, Вальдемар Октео ван Чех!