— Ты хочешь сказать, что Фентон лжет? — резко спросил Дункан. — Ты веришь этому проходимцу, а не семье, которую знаешь всю жизнь?

— Если я выйду замуж за Кейна Таггерта — я говорю «если», — то да, я буду верить ему, а не Фентонам. А теперь простите, я очень устала и хотела бы прилечь.

Она выскользнула из комнаты и, несмотря на то, что творилось у нее в душе, старалась держаться грациозно. Войдя в комнату, она без сил упала на кровать.

Выйти замуж за Кейна Таггерта? Выйти замуж за человека, который говорит и ведет себя хуже последнего головореза с улицы Ривер? Выйти за человека, который не испытывает к ней ни капли уважения, который втаскивает и вытаскивает ее из экипажа, как будто она мешок с картошкой? Выйти за того, кто целует ее, как будто она какая-то посудомойка?

Она села на кровати.

— Выйти замуж за человека, целуя которого, как говорит Блейр, я вижу небо в алмазах с золотыми и серебряными искорками? — произнесла она вслух. — А почему бы и нет? — прошептала она, облокотившись на спинку кровати, и впервые представила себя миссис Кейн Таггерт.

На утро Хьюстон убедила себя, что ни при каких обстоятельствах не может выйти за мистера Таггерта. Ее мать за завтраком не переставала всхлипывать и повторять: «Мои прекрасные дочери, что с вами будет?», а Блейр и Дункан спорили, кто кому разрушил жизнь. Хотя вряд ли это можно было назвать спором, потому что у обоих была одна и та же точка зрения.

Хьюстон решила было вмешаться в разговор в тот момент, когда кто-то сказал, что Кейн Таггерт будет наказанием, которому Хьюстон сама себя подвергает за то, что потеряла Лиандера. Но ее, казалось, никто не услышал — Блейр так увлеклась своими страданиями и переживаниями за свою сестру, что уже ничего не замечала вокруг — и Хьюстон просто перестала прислушиваться к их разговору. Но будучи причиной всех этих рыданий, она решила, что не сможет выйти замуж за мистера Таггерта.

Сразу же после завтрака к ним стали заходить знакомые.

— Я задумала испечь яблочный пирог. Знаю, как ты его любишь, Опал, так что сделала специально для тебя еще один и вот принесла. Как там поживают сестрички?

Скоро дом был полон еды и гостей. Мистер Гейтс ушел на пивоваренный завод и попросил горничную принести ему ланч туда, а потому все нападки гостей пришлось отражать Хьюстон, Блейр и Опал.

— Хьюстон, ты что, правда влюбилась в мистера Таггерта?

— Съешьте еще пирога, миссис Триздэйл, — ответила Хьюстон.

В одиннадцать Блейр удалось улизнуть, и Хьюстон с Опал пришлось справляться с наплывом гостей вдвоем. Блейр вернулась только в три часа.

— Они все еще здесь, — поразилась она, увидев толпу на лужайке.

В половине четвертого к дому Чандлеров подъехал экипаж, красивее которого никто из жителей города ни разу в жизни не видел. Он был белым, с белыми колесами, кремовым откидным верхом и блестящей бронзовой отделкой. Переднее сиденье было обтянуто красной кожей, а сзади было сделано сиденье для лакея.

Люди, находящиеся на лужайке, на веранде и в саду, перестали разговаривать и вытаращили глаза от изумления.

Из экипажа вышел пестро одетый мужчина и направился прямо в гущу толпы.

— Кто здесь мисс Хьюстон Чандлер? — спросил он.

— Я, — выступила вперед Хьюстон.

Мужчина полез в карман, достал листок бумаги и начал читать:

«Этот вот экипаж дарит Вам человек, за которого Вы собираетесь выйти замуж, мистер Кейн Таггерт. Это специальный дамский фаэтон, да и лошадь недурна».

Он свернул листок, положил обратно в карман и уже собирался уходить, как вдруг что-то вспомнил.

— Да, мистер Таггерт посылает вам еще вот это, — он бросил ей небольшой сверток в коричневой бумаге, который Хьюстон удалось поймать.

Мужчина, насвистывая, спустился по тропинке. Все смотрели ему вслед, пока он не скрылся за углом.

— Ну же, Хьюстон, — сказала Тайя. — Ты не хочешь посмотреть, что тебе подарили?

Хьюстон сомневалась, стоит ли разворачивать сверток. Она знала, что там внутри. Если она примет его кольцо, это будет означать, что она принимает и его предложение.

В коробочке лежал невероятного размера бриллиант, окруженный девятью квадратными изумрудами.

Женщины одновременно издали вздох изумления.

Хьюстон решительно захлопнула голубую бархатную коробочку и направилась прямо к экипажу. Не колеблясь и не отвечая на вопросы, которые посыпались на нее со всех сторон, она взяла вожжи, и великолепная пегая лошадь тронулась с места.

Она поехала по улице Шэлдон, пересекла по мосту реку Тайджерас, отделяющую северную часть города от южной, и по обрыву поднялась к дому Таггерта. Она постучала, но никто не ответил. Тогда она вошла внутрь, повернула налево и остановилась в дверях кабинета Кейна.