— Военная косточка, — одобрил я. — Всегда воевал на суше, знает, что, где и как. Как он вообще? Что о нем говорят?

Он прокричал на скаку навстречу ветру:

— Хвалят. Говорят, вообще самый усердный. И рассказывает, что вы его еще там в королевстве звали с собой в этот маркизат, а он устрашился.

— Не устрашился, — ответил я, — а просто взвесил шансы трезво. Так что запомни, иногда нужно и рисковать, чтобы ухватить большой куш.

Он прокричал с восторгом:

— Мы все здесь такие!

— Тогда Рефершельд здесь белая ворона, — пробормотал я.

Полчаса скачки, впереди на берегу показались высокие просторные строения, понятно — склады, вон там сторожевые вышки, а у самой воды на массивной скале…

Да, это действительно форт! Не чета тем двум башням, что до сих пор закрывают тарасконскую бухту от пиратского флота. Боюсь, что от пиратского защитят, а от императорского… вряд ли, а вот этот форт, возможно, устоит и против императорского.

Когда подъехали ближе, открылась и сама бухта, врезавшаяся широким тихим озером в глубь суши, а вход в нее идеально узкий, так что могут пройти не больше двух кораблей одновременно. Если такой же форт поставить и на том краю, это горлышко можно вообще перегораживать цепью, как делали в Константинополе…

Народу кишит, как в растревоженном муравейнике, множество подвод, на которых везут строительный материал, могучие быки тянут повозки, груженные каменными блоками, пахнет смолой и потом, голоса звучат сильные и бодрые.

Меня узнавали не все, но вскоре по всему порту понесся слух, что прибыл сам маркиз, и я увидел, как в нашу сторону несется блестящий на солнце всадник в непривычной здесь металлической кирасе. Сияют начищенные поножи, а шлем вообще горит, как пламя в ночи, пышные перья на гребне треплет ветер.

Он спрыгнул на скаку, улыбаясь во весь рот, быстро преклонил колено.

— Сэр Ричард!

— Встаньте, сэр Рефершельд, — сказал я, — не пугайте здешних виконтов и баронов зарубежными обычаями. И дайте я вас обниму! Наслышан о вашей бурной деятельности на благо маркизата и укрепления его оборонной мощи.

— Спасибо, сэр Ричард!

Я обнял коротко, отстранил и сказал властно:

— Сэр Рефершельд, преклоните колено!

Он послушно опустился, глядя на меня с ожиданием.

— Мы все еще как бы на войне, — сказал я торжественно и сурово, — хотя эта война за укрепление хозяйства. Потому я без надлежащих церемоний, а как на поле боя.

Он насторожился, когда я вытащил меч из ножен, а я ударил его плашмя по плечу и сказал громко:

— Сэр Рефершельд, милостью и волей князя Ричарда, гранда, эрцфюрста и так далее, вам дарован титул графа!.. Разумеется, с пожалованием вам земель… гм… мой секретарь подберет вам их чуть позже.

Он вскочил, сияющий и с радостно недоверчивыми глазами, вот так сразу из виконтов, минуя барона, прямо в графы, такое возможно только здесь.

— Ваше высочество!

— Изъявления потом, — сказал я властно. — Я на завтрашнее утро собираю капитанов… гм… Всемаркизьий Совет Лордов на инструктаж. Вы должны присутствовать непременно. А пока идите отдыхайте и готовьтесь отвечать по всей строгости перед своим лордом и сюзереном.

Он сказал послушно:

— Да, конечно… Только заскочу на минутку, там привезли бревна от нового поставщика, надо проверить…

— Идите, — сказал я милостиво, — но не слишком увязайте.

Его предостерег, но сам на обратном пути то и дело застревал, решая всякие мелкие вопросы, да и просто общаясь с народом, пусть как можно больше людей увидят и подтвердят другим, что маркиз здесь, власть его крепка, а что отлучается часто, так это в королевстве выбивает у короля новые льготы для своих подданных…

Вернулся поздно, вошел усталый. Из главной комнаты донеслись голоса Синтии и Маргариты, вроде бы не сердитые, я подумал с надеждой, что все обговорили и уладили, а меня поставят перед фактом, какой там у них выкристаллизовался после переговоров.

Две женщины в одном доме, как-то чревато на мой христианский взгляд человека, который старается соответствовать высоким нормам паладина, хотя хорошо помню, прекрасная маркиза Помпадур и королева были подругами неразлейвода, но я как-то все еще за Родину и Отечество, а женщины для меня, что рифы для корабля, и чем женщина красивее, тем этот риф опаснее.

Они сидят за столом, склонившись над картой, прям пародия какая-то, женщины и над картой, будто это вязание спицами или даже крючком.

На скрип открываемой двери обе обернулись, глаза Синтии засияли, а Маргарита воскликнула жизнерадостно:

— А, наш Ричард! Как хорошо, что успел до полуночи. Нам как раз нужно решить насчет границы с королевством Лантарон.

Я спросил осторожно:

— А что с ней?

— Ничего, — заверила она деловито, — но из графства Клайон, что принадлежит королевству Лантерон, к нам перебирается много народу. Там границей служит мелкая речка, да еще непролазные джунгли. Но это армии в них тонут, а люди налегке пробираются, если сильно захотят…