Гевин посмотрел в панорамное окно и в который уже раз восхитился открывающимся с высоты пентхауса ночным видом Чикаго. Вайолет вслед за ним перевела взгляд в окно и теперь смотрела на озеро Мичиган, на котором словно светлячки выделялись яхты и паромы, но Гевину казалось, что ее мысли заняты чем-то другим. Он был даже немного обижен этим. «Просто Вайолет не представляет, во сколько мне обошелся пентхаус и ремонт, — утешил он себя. — Так же как и ужин, который я заказал в общем-то специально для нее в одном из лучших — и потому, естественно, дорогих! — ресторанов города».

— Что-то не так с едой? — спросил он, чтобы хоть как-то ее растормошить.

Вайолет вздрогнула и как будто виновато посмотрела сначала на тарелку, а затем на него. В ее черных глазах, казавшихся ярче и выразительнее на фоне голубой блузки, оказавшейся под пиджаком, который она сняла, можно было читать ее мысли, но, судя по всему, мысли эти были невеселые.

— Вообще-то я не голодна, — через силу улыбнулась Вайолет. — Мы плотно пообедали, и я еще не успела проголодаться.

— Это было восемь часов назад, — напомнил Гевин.

Она пожала плечами и повторила:

— Просто я не голодна. Извини. Я же говорила, что хочу домой.

— Ты устала?

— И да, и нет.

— Тогда как насчет прогулки по Чикаго? — неожиданно для себя предложил Гевин.

Брови Вайолет полезли на лоб.

— Если ты забыл, я родилась в этом городе!

— Тогда ты должна знать, как называется это здание, — сказал Гевин, указывая на небоскреб, видимый из окна столовой, чьи антенны светились высоко в небе. — Подсказка: это самое высокое здание в Чикаго.

Вайолет слабо улыбнулась:

— Центр Джона Хэнкока.

— Правильно, — одобрительно кивнул Гевин. Поднявшись со своего места, он подошел к Вайолет и заставил ее встать со стула. — Раз уж ты не ешь, позволь мне хотя бы тебя развлечь.

— Не надо! — запротестовала Вайолет.

— Ты у меня в гостях. Что это за хозяин, если его гости скучают?

Вайолет улыбнулась и ничего не сказала. Некоторое время они просто стояли у окна и смотрели на ночной город.

— Может, ты все-таки передумаешь и мы куда-нибудь сходим? — еще раз предложил Гевин. Да, он пока не мог понять почему, но ему так не хотелось отпускать Вайолет! Хотелось быть рядом с ней…

Услышав его вопрос, Вайолет неожиданно напряглась.

— И куда мы можем пойти? — словно чужим голосом спросила она.

— Куда хочешь. Туда, где тебе было когда-то хорошо и где ты хотела бы побывать еще раз.

— Зачем тебе это нужно?

Гевин не знал, что на это ответить. Он вообще не знал, что с ним творится. А Вайолет, как будто специально, спросила:

— И зачем ты пригласил меня к себе домой?

На этот вопрос Гевин более-менее мог ответить честно. Например, для того, чтобы повторить ту ночь, что он провел с Вайолет у нее в квартире. Однако если сказать об этом прямо, то что Вайолет о нем подумает? Правильно, ничего хорошего, если после ее вопроса он сам чувствует себя чуть ли не виноватым!

Однако его молчание сыграло против него же.

Вайолет кивнула:

— Понятно. И все эти разговоры про гостеприимного хозяина ты завел лишь с одной целью — соблазнить меня.

— Все не так… — запротестовал Гевен, но именно сейчас ему было бы лучше промолчать.

Вайолет кивнула еще раз, словно для нее все уже было ясно, подошла к дивану, на котором оставила свои вещи, взяла их и сказала:

— Спасибо за ланч и то, что потратил на меня свое время. — И закрыла за собой дверь прежде, чем Гевин успел опомниться и остановить ее.

Вайолет не знала, почему она стоит перед клубом, куда Гевин пригласил ее на ужин. Вчера, как только она села в такси, он звонил ей не переставая, так что ей даже пришлось отключить телефон. Конечно, можно было бы и ответить, но что бы это дало? Какие оправдания он бы ей привел?

Тогда почему, прочтя его сообщение, она сегодня приехала сюда? Тем более в вечер, когда в этом клубе должно было состояться какое-то очередное благотворительное мероприятие, на котором, насколько поняла Вайолет, будут присутствовать сливки чикагского общества.

И все-таки Вайолет решила устроить из этого похода своеобразный тест как для себя самой, так и для Гевина. Не будет она брать напрокат одежду, украшать себя побрякушками, если уж у нее нет возможности приобрести драгоценности! Если Гевин сможет увидеть именно ее, Вайолет, со своими достоинствами и, как у всех людей, с какими-то недостатками, возможно даже изъянами, о которых она сама и не подозревает, значит, можно на что-то надеяться.

Вайолет подумала об этом и тут же спохватилась. А почему она хочет надеяться? На что она хочет надеяться? Не могла же она влюбиться в Гевина Мейсона! Или могла? Во всяком случае, почему ей стало так важно, чтобы он ее понял?