На общемировом фоне наша страна в этом отношении выглядит сравнительно неплохо. Как писала в журнале «В мире науки» доктор биологических наук Т.В. Потапова: «Лесной фонд России составляет около 1,2 млрд га (22 % лесов мира) и уже более 200 лет является объектом хозяйственной деятельности, организованной на научной основе. До Октябрьской революции даже в относительно благоприятные дождливые годы в нашей стране выгорало 600–700 тыс. га лесов, а в засушливом 1915 г. было уничтожено 12,5 млн га. С 1931 г. для борьбы с огнем стали использовать авиацию, а с 1972 г. — космические методы.

В последнее время в России ежегодно возникает около 30 000 лесных пожаров и сгорает 1–2 млн га лесов (0,2 % лесного фонда). В среднем этот показатель лучше, чем во всем мире, где ежегодно 400 000 пожаров уничтожают 0,5 % лесов. Мы могли бы гордиться отечественной системой лесоохраны. Однако многие специалисты считают, что количественные оценки далеки от истины».

К разработке методов диагностики, раннего распознавания и тушения лесных пожаров привлечено немало ученых из Института леса им. В.Н. Сукачева СО РАН, Института космических исследований РАН, Центра проблем экологии и продуктивности лесов РАН, Института оптики атмосферы СО РАН и других организаций. Однако ни у нас, ни в странах Западной Европы, ни в США каких-то значительных успехов в данном направлении достичь не удается.

Правда, еще в начале 1999 года правительство РФ утвердило федеральную целевую программу «Охрана лесов от пожаров на 1999–2005 годы». Хотя ее реализация, как указывает Т.В. Потапова, оставляет желать лучшего. В то же время она подчеркивает: «Мы вправе гордиться отечественной системой лесоохраны и космомониторинга, достижениями ученых. Тревожат тенденции невостребованности этих замечательных достижений теми, кто принимает управленческие решения в конкретных ситуациях. Лесной пожар — не шутка. В этом убедились летом 2002 г. жители Москвы, а в начале 2003 г. жители Канберры».

Вдобавок ко всему горят не только деревья, но и осушенные торфяники. В атмосферу выбрасывается огромное количество продуктов сгорания, в том числе с территорий, зараженных радиацией, а также из зон скопления особо ядовитых химических веществ.

Некогда в Советском Союзе с удивлением и возмущением писали, что на Западе криминальные группировки нередко поджигают леса, чтобы затем можно было дешево скупить выгоревшие участки. Теперь нечто подобное происходит у нас, причем в значительно больших масштабах.

«Большой проблемой юга Европы являются поджоги лесов, — пишет С.Г. Кара-Мурза. — В Испании этим занимаются целые подпольные фирмы, располагающие авиацией. Зажигательные средства замедленного действия сбрасываются на миниатюрных парашютах. Заказчики — лесоторговые фирмы, которые после пожаров скупают на корню обгорелый лес по очень дешевой цене. Сталкивались ли наши советские экологи с таким систематическим бизнесом в плановой экономике? Нет — на такие услуги спроса не было».

…Человек может оставить незатушенный костер, тлеющий окурок в ветреное время, и тогда огонь быстро разгорится и укротить его практически невозможно. Нередко так происходит и при нарочитом выжигании сухой травы теми, кто уверен в пользе подобных мероприятий. Короче говоря, предупредить лесной пожар значительно легче, чем потушить.

Однако самому эффективному средству борьбы с лесными пожарами не уделяют должного внимания. Какое это средство? Нетрудно догадаться, учитывая факт преимущественно искусственного их происхождения. Вот почему важнейшую роль в предупреждении такого бедствия должны играть экологическое просвещение и популяризация науки с тем, чтобы донести до широкой общественности достижения ученых.

Если, несмотря на использование новейших технологий, в том числе космических и компьютерных, в лесах индустриально развитых стран с высоким научно-техническим уровнем со временем не реже, а порой все чаще вспыхивают и распространяются до катастрофических размеров пожары, значит, упущено из виду нечто очень важное, возможно, самое главное: культура общения с окружающей природой.

В предыдущей главе мы говорили о цене знаний и психоэкологии. Вот и на примере лесов России приходится вспоминать об этом. Невозможно бережное отношение к нашим природным богатствам без просвещения не только широких масс, но и тех верхних прослоек социальной пирамиды, где принимаются государственные и корпоративные решения.

Охрана природы — мероприятие негромкое, далекое от грохота торжественных речей и звона литавр. Оно не поражает наше воображение, подобно огненным рекам выплавляемой стали или выемке гигантских котлованов, сходных с крупнейшими вулканическими жерлами; подобно чудесам техники — от океанских лайнеров, напоминающих плавучие города, до микроскопа, позволяющего проникнуть взглядом в глубины молекул; от горных машин, грызущих прочнейшие породы, до космических ракет, летящих к иным планетам…

Но ведь и мы, земляне, находимся на космическом корабле, стремительно и вечно летящем в межзвездном пространстве. У космонавтов — ракета, у нас — планета. И там и здесь функционирует так называемая система жизнеобеспечения. На ракете — искусственная, техническая. На планете — естественная, называемая нами биосферой, областью жизни.

Мы, где бы ни находились, полностью зависим от системы жизнеобеспечения. Для обитателей космических ракет это — аксиома: порча системы равносильна гибели. Космонавт, выводящий из строя систему жизнеобеспечения ракеты, был бы самоубийцей.