Без хранителей земная сфера быстро искривилась бы и тогда нарушила равновесие других сфер.

Как Фэрис ни старалась, она не могла отделаться от забавной ассоциации: эти сферы представлялись ей в виде мыльных пузырей, плавающих один в другом. Она догадалась, что, если бы не было хранителей, чтобы восстанавливать равновесие, вся модель исчезла бы, как лопаются мыльные пузыри, и так же внезапно. Поскольку не замечалось никаких признаков грядущего исчезновения мира, Фэрис решила, что все это тоже из области невидимых нарядов короля.

Лекции закончились без всякого подведения итогов, одновременно с остальными занятиями, на Троицу. Студентки старшего курса сдали экзамены и получили право именоваться выпускницами Гринло, а за глаза называться колдуньями.

Те, кто не сдал, такие как Ромен, уезжали ни с чем и в кривых коридорах колледжа никогда больше не появлялись.

Обучающиеся первый и второй год разъезжались по домам на каникулы до середины осени; они должны были вернуться не раньше Мартынова дня. И только через две недели после их возвращения в колледже начинался новый прием на первый курс.

Дядя дал понять Фэрис, что она не поедет домой в Галазон на летние каникулы. Если бы у нее были собственные средства, она могла бы отправиться путешествовать, но, поскольку таковые отсутствовали, ей пришлось остаться в Гринло, где ее содержание было оплачено.

Когда классы и спальни опустели, Фэрис обнаружила, что почти весь колледж в ее распоряжении. Даже Одиль уехала, притом навсегда. Она сдала выпускные экзамены, отоспалась, чтобы восстановить силы, уложила свои пожитки, попрощалась и отправилась в Сарлат как дипломированная колдунья.

Фэрис не заметила большой разницы в укладе своей жизни, после того как учебный семестр сменился долгими каникулами. Она всегда проводила больше времени в библиотеке, чем в обществе других студенток, а часы работы библиотеки оставались неизменными. Она читала, сначала ради подготовки к будущим урокам, потом ради собственного удовольствия. Обедала, как и всегда, в столовой, но теперь была одной из полудюжины едоков, а не одной из сотни. Нечастые беседы за столом удручали своей учтивостью и натянутостью.

К своему удивлению, Фэрис обнаружила, что ей недостает суматохи, визга и смеха, обычных на протяжении учебного года. Она начала поздно просыпаться по утрам, а долгие вечера предпочитала проводить под открытым небом, а не в библиотеке. Она даже отваживалась выходить за пределы колледжа и изучать крутые улочки городка Гринло. Вьющиеся лентами улицы вели к высокой стене дамбы, которая окружала и защищала поселение. У подножия мыса находились большие ворота, а за ними виднелись скалы и песчаные отмели.

Однажды, измаявшись от послеполуденного зноя, Фэрис уселась на камни у северной стены. Понаблюдав за отливом, она подоткнула юбки, сняла туфли и чулки и отправилась прогуляться по прохладному серому песку. Маленькие пузырьки вскипали на поверхности при каждом шаге и шипели вокруг ее босых ног, как шампанское. Впереди она заметила более крупный пузырь, там кто-то обитал под песком. Улитка? Она нагнулась, чтобы рассмотреть.

— Вернитесь. Отойдите оттуда.

Фэрис, нахмурившись, оглянулась через плечо на того, кто к ней обращался.

На камне, где она оставила свои туфли и чулки, стоял светловолосый румянолицый мужчина в плохо скроенном черном костюме, совсем не похожем на элегантные светлые одежды обычных летних гостей. Незнакомец тоже нахмурился и крикнул:

— Думаю, вам лучше немедленно вернуться.

Фэрис выпрямилась и окинула его презрительным взглядом.

— Кто вы такой?

Ее взгляд не произвел на него впечатления.

— Эти пески опасны. Вас может затянуть.

— Спасибо за предупреждение. Я дальше не пойду. — Видя его молчаливое неодобрение, она прибавила: — Вы же видите, что я в полной безопасности.

— Я не могу вас здесь оставить.

— Почему? Вас не касается, что я делаю.

Мужчина открыл рот, потом снова закрыл, ничего не сказав.

— Или касается? — внезапно преисполнилась подозрения Фэрис.

— Конечно нет. До свидания. — Он резко повернулся и зашагал прочь так быстро, как позволяли шаткие камни.

Как только странный мужчина пропал из виду, Фэрис вернулась на камни. В глубокой задумчивости она отряхнула со ступней песок и снова надела чулки и туфли, продолжая хмуриться.