– Что ты имеешь в виду? – не понял Дейкстра. – В каком смысле пробуждается? Он и не спал никогда.

– Эта штука, – Сантьяга указал на огненного червя, – прожгла верхний слой земли и уходит все глубже и глубже. Она наполняет земные недра новым огнем, и от этого естественный подземный огонь возбуждается все сильнее. Вулкан ведет себя так, как будто раньше его здесь не было, а теперь он собрался вылупиться. Опустись на землю, Дейкстра, ты сам почувствуешь, как земля дрожит под руками! С каждым часом ее дрожь усиливается, а огненный жар расходится все дальше, и это нельзя объяснить обычным нагреванием. Земля скоро взорвется, Дейкстра! Мы все погибнем!

– Гм, – сказал Дейкстра. – Только не вздумай потом говорить, что я выполнял твои приказы.

Сантьяга нервно хихикнул. Дейкстра перевернулся вниз головой и двумя толчками мантии направил тело к земле. Перевернулся обратно, мягко приземлился на широко расставленные руки, прислушался к ощущениям и понял, что Сантьяга говорит правду.

Роланд выплыл из пещеры, сладко потянулся, растопырив все восемь рук на всю длину, и сказал, подражая Джа:

– Это хорошо.

Будь Роланд подростком или юношей, за такие слова он немедленно получил бы подзатыльник, потому что глумливо подражать создателю вселенной недопустимо. Но Роланд считал, что герою позволено много такого, что не дозволяется обычным людям.

А потом взгляд Роланда наткнулся на нечто несуразное. Приглядевшись внимательнее, Роланд понял, что на горячей пустоши из земли бьет в воду огненный факел, окруженный россыпью пузырей, которые красиво поднимаются и вливаются в восходящий поток из основного жерла вулкана. Основное жерло, кстати, извергает горячую воду сильнее обычного.

– Я был прав, – сказал Роланд. – Огненный червь достиг земли, и ничего ужасного не случилось. Дейкстра зря боялся.

Закончив произносить эти слова, Роланд оправился в нисходящий поток, посмотрел вниз и воскликнул:

– Однако, как много я вчера съел!

Затем Роланд направил свой путь в верхние воды, чтобы размяться и сбросить с тела и мозга сонное оцепенение, но тут его внимание привлек Дуайт, сидящий на том самом уступе скалы, на котором, по преданию, в древние времена любил сидеть Джа. Лицо короля было печально.

– Привет тебе, брат мой! – провозгласил Роланд, приблизившись. – Почему ты невесел? Что случилось?

– Много всего случилось, – ответил Дуайт. – Я принял решение отдать королевское семя леди Джейн, а королевское звание – тебе.

Роланд не поверил собственной антенне.

– Что-что? – переспросил он. – Брат мой, похоже, вчерашнее мясо не пошло тебе по кайфу! А может, ты слишком долго любовался чудесными узорами и они съели тебе мозг? Что за ерунду ты говоришь, Дуайт! Расправь антенну, оглянись вокруг, гляди – мир прекрасен! Все хорошо, брат! Откуда взялась твоя тоска?

– Мир прекрасен, а я – нет, – печально произнес Дуайт. – Я должен кое в чем признаться, брат. Я трус.

Роланд рассмеялся и воскликнул:

– Эка невидаль! Я тоже трус, ну и что? Знаешь, как я вчера перетрусил, когда сражался с великанами? Чуть не обгадился прямо в бою! Но я же не собираюсь из-за этого обрывать свой жизненный путь!

– Я боюсь травоедов, – сказал Дуайт.

Роланд выжидающе уставился на брата, ожидая продолжения шутки.

– Это не шутка, – сказал Дуайт. – Травоед Сантьяга угрожал мне и оскорблял меня, а я испугался. Я не достоин называться королем, и я начал сомневаться, что достоин передать семя потомкам.

– У тебя началось раздвоение личности, брат? – догадался Роланд.

Дуайт внезапно рассвирепел.

– Ну как ты не понимаешь! – воскликнул он. – Сантьяга угрожал мне и оскорблял меня, а я не ответил на оскорбления и поддался угрозам, потому что он угрожал мне небесным камнем, ну, тем, с усиками.

И в этот момент до Роланда наконец-то дошло.

– Ах он, червь, – негромко проговорил Роланд.

В его голосе не было угрожающих интонаций, но если бы ничтожный травоед Сантьяга, возомнивший себя невесть кем, видел лицо Роланда, когда тот произносил эти слова, то Сантьяга, несомненно, оставил бы все высокомерные мысли и пал в позу покорности. И начал бы смиренно молить о милости передать семя потомкам перед тем, как рыцарские руки разорвут его мерзкое тело на восемь частей. Хотя нет, Сантьяга – довольно большой травоед, на восемь частей одним движением его даже Роланду не разорвать.

– Росинант! – заорал Роланд страшным голосом. – Ко мне, быстро!

И нырнул в пещеру, чуть не сбив леди Джейн.

– Что с тобой, Роланд? – испуганно пискнула она. – У тебя такое лицо…

– Все нормально, – успокоил ее Роланд.

Однако, услышав собственный голос, он понял, что лучше бы он ее не успокаивал.

– Ты берешь меч? – ахнула Джейн. – Роланд, что случилось?!

– Ничего, – буркнул Роланд. – Уйди с дороги, а то порежешься случайно.

Джейн послушно скользнула в боковой проход, Роланд выбежал из пещеры и поплыл к Росинанту, который уже приплыл на зов рыцаря и сейчас нарезал круги вокруг скалы. А сверху-слева к скале приближался Буцефал.