— Ладно, — сказал Юлий. — Где?

— В «Поплавке». В восемь. Идет?

— Договорились.

Юлий пошел на завод.

Желтые и багряные листья пылали под ногами. Юлий шел и думал об Андрее. Как давно они не виделись! Года три. Нет, пожалуй, даже четыре. Не виделись и даже не звонили друг другу.

А почему? В самом деле?

Впрочем, настоящими друзьями они никогда не были. Но, как ни говори, вместе пришли в спортшколу. И столько лет тренировались рядом, в одном зале, на одном ковре.

В последние годы они обычно даже возвращались с тренировок вместе, благо жили по соседству.

Мимо неторопливо проплыла цепочка малышей. Они держались за веревку, важные и серьезные, но глазели все в разные стороны и почти не передвигали ногами. И воспитательница, идущая впереди, словно бурлак, силком тащила их за веревку.

«И мой Гришук, наверно, вот так же. Упирается и зыркает. На автобус, на голубя, на урну».

Юлий усмехнулся, качнул головой. Мысли его снова вернулись к Рагзаю. Так все же — зачем? Зачем он позвонил?

Года четыре назад Рагзай показывал неплохие результаты. Занял даже второе место на первенстве Ленинграда. А потом… А потом вдруг бросил спорт. Бросил резко, решительно и навсегда. Он все так делал: наотмашь. А почему? Никто так и не понял.

— Надоело! — хмуро объяснял тогда Рагзай. — Борись да борись. Миленькое занятие для будущего конструктора!

И все. Как отрезал. Ни разу больше не появился в зале.

…Вечером, когда Юлий перед зеркалом завязывал галстук, Женя спросила:

— Уходишь? — И губы у нее сжались в тонкую полоску.

— Понимаешь… Рагзай звонил…

— Рагзай! — удивилась жена. — Что стряслось?

Юлий пожал плечами.

Конечно, получилось нехорошо. Женя, правда, ничего не сказала. Но, наверно, обиделась.

К «Поплавку» он подошел ровно в восемь. Юлий вообще был очень точным. Никогда и никуда не опаздывал.

«Поплавок» — плавучий ресторан. Он стоит на Неве, и дощатые сходни с него перекинуты на гранитные плиты набережной. Многие парни с Васильевского острова давно «обжили» этот ресторан. Днем тут можно дешево поесть. А вечером в «Поплавке» никогда нет очередей. Вообще-то назывался ресторан как-то иначе: не то «Нева», не то «Дельфин», не то «Балтика». Но на заводе все звали его «Поплавок».

Андрей уже был в зале. Он сидел за крайним столиком, на корме.

Отсюда открывался вид на всю реку. И на огромные — выше соседних домов — краны завода, и на корабли, белые с причудливыми пятнами сурика на бортах, и на плывущие вдали сиреневые, желтые и розовые тающие дымки.

А поблизости, возле самого ресторана, покачивалась на волнах целая стая арбузных корок. Казалось, на воде растянута огромная сеть, а корки — поплавки на ней.

Здороваясь, Юлий внимательно оглядел Андрея. Нет, тот почти не изменился. Глаза все такие же голубые, а волосы черные. Это редкое сочетание всегда поражало незнакомых. И загорелый дочерна. Андрей и в школьные годы любил калиться на пляже и уже к началу лета превращался в меднокожего.

— Ну, чемпион, что будем есть? И чем запивать? Вернее, что будем пить? И чем заедать?

— Ты же знаешь, Андрей…

— Ах, да, да! Режим делает чемпиона! Но обмыть победу- то можно?

— Ладно. Одну рюмку.

Подошла официантка. Андрей заказал коньяк, долго, со вкусом выбирал закуски. Это он всегда умел и любил. А также — с ходу выдавать оригинальные забавные тосты. Прирожденный тамада.

Когда официантка отошла, Андрей тихонько присвистнул, глядя ей вслед. Волосы у официантки были немыслимо-огненного цвета.

— Да, точно, — сказал Андрей. — Не волосы красят женщину, а женщины красят волосы. — Он усмехнулся. — Ей бы в Древнем Риме жить. Я где-то читал, что там очень ценились рыжие женщины.

Он наполнил рюмки.

— Ну, — сказал Андрей, — первый тост будет сугубо серьезный…

— А второго вообще не будет, — вклинил Юлий.

— Тем более. Итак — дави подметкой верхнюю ступеньку пьедестала! Стой там многие годы, неколебимо, как скала. Виват!

— А слезать иногда можно? — улыбнулся Юлий.

Они выпили.

Андрей хотел налить еще.

— Нет, — Юлий решительно прикрыл свою рюмку ладонью.

— Ну, тогда так, — Андрей налил себе коньяку. — А ты, как пай-девочка, дуй пиво.

— Пай-девочки пиво не дуют, — сказал Юлий, но послушно наполнил стакан «Жигулевским».

Они снова выпили, поговорили о том, о сем. Как-никак, четыре года не виделись. Андрей, оказывается, работает теперь в КБ. И все еще не женат.