Аннабел прекрасно понимала: все, что сейчас говорил Джаррет, — чистейшая правда, и все это звучало очень даже разумно. Но все же ей казалось, что с каждым своим словом он словно вбивал в ее сердце очередной гвоздь.

— И как сказал Пинтер…

Она резко отстранила его руки и, пристально глядя на него, спросила:

— Значит, ты делаешь мне предложение, потому что так посоветовал мистер Пинтер?

— О Господи! Нет, конечно, нет! То есть отчасти поэтому, разумеется. Потому что он предложил. — Джаррет умолк, потом со стоном пробормотал: — Я все испортил, да?..

— Я бы выразилась иначе. Видишь ли, я впервые в жизни слышу столь… холодное предложение руки и сердца. Даже мясник и тот сделал вид, что испытывает ко мне нежные чувства.

— Но я же не говорил, что у меня нет к тебе нежных чувств. — Джаррет тяжело вздохнул и провел ладонью по волосам. — Я просто подумал… Дорогая, мне всегда казалось, что ты — очень практичная женщина. Поэтому я и решил, что если ты узнаешь, какая выгода…

— Забудь о выгоде, Джаррет! Мне нужно знать, почему ты хочешь жениться на мне. Я хочу слышать ответ обычного человека, а не временного главы пивоварни Пламтри.

— Я вовсе не временный, — возразил Джаррет. — Уже не временный. Я собираюсь управлять компанией пожизненно. И думаю оставить в прошлом увлечение азартными играми. — Скрестив на груди руки, он продолжал: — Ты ведь этим раньше мотивировала причину своего отказа выйти за меня, разве нет? Так вот, я брошу карты. Поэтому не беспокойся на сей счет.

Эти его слова повергли Аннабел в изумление. Бросит азартные игры? Чтобы на ней жениться? Невероятно! И это, наверное, вселяло надежду…

Заставив себя улыбнуться, она проговорила:

— Джаррет, я очень рада, что ты собираешься пожизненно управлять семейной пивоварней, но хочу знать, что ты ко мне испытываешь. Скажи, почему ты считаешь, что мы с тобой должны быть вместе всю жизнь?

Джаррет отвел глаза и пробурчал:

— Я, кажется, уже сказал, что испытываю к тебе теплые чувства. Ты мне нравишься, Аннабел. И в постели очень нравишься. К тому же мне кажется, ты предпочтешь мужчину, который честен с тобой. Потому что однажды один уже обманул тебя. Утверждал, что любит, а потом сбежал на войну, нимало не заботясь, что ты будешь страдать.

Эти резкие слова причиняли боль, но Аннабел старалась не подавать виду.

Джаррет же тем временем продолжал:

— Дорогая, обещаю, что стану тебе настоящим мужем. Я буду обеспечивать тебя и делать все, что в моих силах, что-бы помочь твоим близким. И обещаю, что оставлю карты. А если этого мало, то даже не знаю, что еще тебе предложить.

Свое сердце. Но его-то у него как раз и не было.

А вот она, Аннабел, уже отдала ему свое сердце, хотя он, конечно же, не знал об этом. Да, она любила его, любила без памяти — даже сильнее, чем когда-то любила Руперта. И ей все в нем нравилось — нравилось, как он ловко управлялся с ее братом, заставляя Хью думать, что тот сам ведет переговоры, нравилось даже его ужасное пение… Но выйти за него замуж, не завоевав его сердца, — это было бы для нее равносильно самоубийству. Ведь ей пришлось бы ради него бросить Джорди…

— Ты прав, — прошептала она. — Твоя честность мне и впрямь нравится гораздо больше, чем пустая болтовня Руперта. Поэтому и я буду с тобой честной.

Аннабел немного помолчала и, собравшись с духом, вновь заговорила:

— И есть еще одно обстоятельство, которое нужно учесть в этом… деловом союзе, который ты предлагаешь. Я тебе об этом еще не рассказывала, но дело в том… Боюсь, что ты, узнав об этом передумаешь на мне жениться.

Джаррет молча смотрел на нее, и Аннабел заметила настороженность, появившуюся в его глазах.

Сделав глубокий вдох, она тихо сказала:

— Дело в том, что у меня есть сын.

Джаррет по-прежнему молчал — таращился на нее, разинув рот.

«Черт подери, что она имеет в виду? — думал он, — Неужели она сказала… что у нее есть сын?» И тут его вдруг осенило. Глядя прямо в глаза Аннабел, он проговорил:

— Выходит, Джордж — твой сын?

Она молча кивнула.

— Поэтому ты так и не вышла замуж?

— Да.

— И потому так настаивала на мерах предосторожности, — пробормотал Джаррет. Что ж, теперь все стало на свои места — улеглось, как карты в колоде. — Следовательно, твой брат поэтому считает себя виноватым в том, что не уберег тебя от Руперта. А ты, в свою очередь, винишь себя в том, что его терзает чувство вины. И именно поэтому ты опекаешь Джорджа прямо-таки по-матерински…

— Да, все так, — прошептала Аннабел.