В центре Северной площади высится Часовая башня. Вернее – нечто напоминающее часовую башню. Ибо стрелки огромных часов мертвы, и башня давно уже не играет той роли, ради которой ее строили.

У башни – четыре стороны – снизу пошире, сверху поуже, – и обращены они строго по сторонам света. Наверху – четыре гигантских циферблата, стрелки которых застыли на 10:25. Глядя на узкие окошки под циферблатами, невольно думаешь, что внутри башня полая и по какой-нибудь лесенке можно взобраться наверх; однако у подножия никакого входа не видно. Башня так высока, что время на часах можно увидеть, лишь перейдя по Старому Мосту и посмотрев на нее с южного берега.

От Северной Площади веером расходятся улицы. Все дома из камня или кирпича, безликие – ни вывесок, ни украшений; все двери заперты, никто не входит и не выходит. На какое здание ни посмотри – непонятно, то ли это почтамт, оставшийся без корреспонденции, то ли горняцкая артель, уволившая своих рабочих, то ли похоронная контора, закопавшая последних клиентов. И все же здания вовсе не кажутся заброшенными. Когда я брожу по улочкам, так и чудится, будто там, внутри, неизвестные люди, затаив дыхание, продолжают неведомую работу.

На одной из таких сонных улочек и расположена библиотека. Обычная каменная постройка, как и все окружающие. Ни таблички, ни других признаков библиотеки. Потемневшие от времени стены, узенький козырек над входом, железные решетки на окнах, массивная дубовая дверь. Скажи кто-нибудь, что здесь хранят зерно, я б и не подумал сомневаться. И если б не карта, которую нарисовал мне Страж, боюсь, я искал бы эту библиотеку до конца света.

– Обживись, пообвыкни, а потом отправляйся в библиотеку, – говорит мне Страж в первый день моего появления в Городе. – Там дежурит женщина. Скажешь ей, что тебя прислали читать старые сны. Она расскажет, что делать дальше.

– Старые сны? – машинально переспрашиваю я. – Как это понять – старые сны?

Разговаривая со мной, Страж строгает ножом какие-то колышки. Услышав мой вопрос, откладывает нож, сметает ладонью со стола стружку и выбрасывает ее в мусор.

– Старые сны – это старые сны. Там, в библиотеке, их столько – жизни не хватит перечитать. Выбирай, какие хочешь, и смотри один за другим.

Выстрогав очередной колышек, он поднимает его перед собой, придирчиво осматривает и отправляет на полку у себя за спиной. Там я замечаю уже штук двадцать точно таких же.

– Ты можешь спрашивать у меня что угодно. Это дело твое, – говорит Страж, сцепив руки на затылке. – А мое дело – отвечать тебе или нет. На какие-то вопросы я ответить не могу. Но, так или иначе, теперь ты должен каждый день читать в Библиотеке старые сны. Это твоя работа. Приходить туда к шести вечера – и до десяти или одиннадцати читать сны. Девушка будет кормить тебя ужином. Остальное время занимайся чем хочешь. Никаких ограничений. Это тебе понятно?

– Понятно, – отвечаю я. – И до каких пор я буду заниматься этой работой?

– До каких пор? А я и сам не знаю. Видимо, пока не наступит время для чего-то другого, – говорит Страж. И, вытащив из вязанки поленце, начинает выстругивать очередной колышек.

– Городок у нас бедный, – добавляет он чуть погодя. – Ничего лишнего – кормить бездельников – не производит. Каждый житель где-нибудь работает. Тебе положено читать в Библиотеке старые сны. Ты ведь, надеюсь, прибыл сюда не развлекаться и бездельничать?

– Работа меня не пугает, – пожимаю я плечами. – По мне, так лучше работать, чем сидеть без дела.

– Вот и хорошо, – кивает Страж, проверяя остроту ножа. – Тогда лучше поскорее заняться делом. Отныне у тебя нет имени. Ты – Читатель Снов. Точно так же, как я – Страж Ворот и больше никто. Это понятно?

– Понятно, – отвечаю я.

– В Городе может быть лишь один Страж Ворот. И только один Читатель Снов. Для чтения снов нужен статус. Сейчас ты получишь его.

Он снимает с посудной полки крохотную белую плошку, ставит на стол и наливает в нее масла. Достает спичку, чиркает, поджигает. Берет с другой полки странной формы нож с узким лезвием и прокаливает кончик на огне. Потом задувает пламя и ждет, когда железо остынет.

– Я только помечу твои зрачки, – говорит мне Страж. – Это не больно, и бояться тут нечего. Раз – и готово.

Он оттягивает мне правое веко и протыкает зрачок острием ножа. Как ни странно, я и правда не чувствую ни боли, ни страха. Лезвие входит в глаз беззвучно и мягко, как в желе. То же самое он проделывает и с левым глазом.

– Когда ты перестанешь читать сны, эти ранки сами исчезнут, – объясняет Страж, возвращая на место плошку и нож. – Они нужны только для чтения. Но пока они есть, остерегайся дневного света. Запомнил? Этими глазами нельзя видеть солнечные лучи. Посмотришь на солнце – получишь Наказание. Выходи из дома либо к вечеру, либо когда очень пасмурно. В ясный день держи свое жилище в полутьме и на улицу носа не высовывай.