Она развернулась и бросилась бежать.

— Этого еще не хватало, — вздохнул Жюльен и быстрым шагом пошел вслед за Одри.

Дойдя до парковки, он сел в свой автомобиль и повернул ключ в замке зажигания. Теперь догнать Одри для него не составило труда. Когда машина поравнялась с рыдающей девушкой, Жюльен распахнул дверцу и приказал:

— Садись.

Одри продолжала идти, всхлипывая и размазывая слезы по щекам. На Жюльена она даже не посмотрела.

— Считаешь, что ведешь себя по-взрослому? — усталым голосом спросил Жюль. — Взрослая женщина умеет достойно принять отказ. И не создает проблем окружающим. Садись в машину, ты прекрасно понимаешь, что я не могу тебя здесь бросить.

— «Достойно принять отказ»… — передразнила Одри, разворачиваясь к Жюлю. — Ты сам-то в это веришь? Наверное, реагируют спокойно лишь на отказ того, кто безразличен? Думаешь, твоя Мими согласилась бы уехать, если бы любила тебя хоть на грамм? Да ей все равно — ты, этот Жан или мсье Роше! Она наверняка поняла, что вместо тебя ей дали утешительный приз, но это был очень заманчивый, очень дорогой приз! И она согласилась, да еще и в восторг пришла! Думаешь, это любовь?

— Мне не нужна любовь, — отрезал Жюль. — Садись в машину.

С этим аргументом Одри спорить не могла. Она в изнеможении плюхнулась на заднее сиденье — куда только девалось изящество ее движений, очаровавшее все кафе? — и до конца пути молчала, пытаясь представить себе жизнь без любви. Получалось серо, скучно и тоскливо.

Остаток каникул Одри провела, рисуя морские пейзажи, загорая на пляже и ведя светские беседы с мадам Фермэ. С Жюлем за весь день она перекидывалась лишь парой дежурных фраз. Обида пополам со стыдом заставляли ее избегать его общества, но она совсем не собиралась страдать, лежа в кровати и глядя в потолок. В конце концов, это ее каникулы и она их заслужила.

Значит, надо сполна насладиться тем, что имеешь: морем, солнцем, свободным временем, добрым отношением хозяев и вкусной едой. Жалеть не о чем.

Теперь Одри — самая настоящая студентка, у нее появится множество новых знакомых, и уж среди них наверняка найдутся многие, кто сможет оценить ее по достоинству. Вот тогда-то Жюльен Фермэ и поймет, как ошибался и как проглядел свою настоящую любовь.

— Мсье, пожалуйста, поговорите с ней. — Голос мадам Лезадо был таким тревожным, что, казалось, оконные стекла вот-вот начнут дрожать от волнения. — Мне, право, очень неловко отрывать вас от дел, но с ней творится что-то не то. Мы с Паскалем ничего не можем сделать! Уже и так, и этак к ней подходили — вежливо улыбается и делает все по-своему. Мы же ей никто, прислуга.

Мари Лезадо беспокойно поерзала на краешке удобного кресла для посетителей, стоящего в кабинете Жюльена Фермэ, и как-то опасливо покосилась на свою хозяйственную сумку.

— Хорошо, Мари, я поеду с вами и поговорю с ней, — тяжело вздохнул Жюльен. — Спасибо, что приехали. Это я должен извиниться перед вами за то, что моя подопечная доставляет вам столько хлопот.

Чертова кукла! С ней одни проблемы. Если бы он знал, что так дело обернется… Впрочем, я сам виноват, подумал Жюль. И нет смысла понапрасну злиться на девчонку, надо было глаз с нее не спускать. А он последнее время следил лишь за внешним благополучием Одри, нимало не заботясь о ее воспитании.

Неудивительно, что красивая и неглупая девушка девятнадцати лет от роду, при этом далеко не из бедных, наконец дорвалась до долгожданной свободы и жадно глотает ее большими порциями. Ясное дело, ее окружает множество соблазнов. И наверняка соблазнителей, с досадой добавил Жюль.

Тем более что она поступила в университет и с головой окунулась в студенческую жизнь. Да еще и делом своей жизни выбрала дизайн. Творческий вуз, богема… Если бы он вовремя сообразил, что Одри привлечет богемный образ жизни, глаз бы с нее не спускал!

После того, как Одри достигла совершеннолетия и поселилась в пригороде Лиона — в том доме, где когда-то жила с мамой Софи, — он все реже приезжал навестить ее, ограничиваясь телефонными звонками.

Он слишком хорошо помнил тот случай в Сен-Тропе. И всячески избегал его повторения. К тому же Одри уже не маленькая, а у него много работы. На носу подписание очень важного договора, и ему срочно надо оказаться в Милане, чтобы обсудить дела с потенциальным заказчиком.

И надо же такому случиться, что именно в этот момент поведение Одри чрезмерно встревожило чету Лезадо!

Его размышления были прерваны самым неожиданным образом. Из сумки мадам Лезадо высунулась любопытная мордочка с блестящими глазками. Маленькая дрожащая зверюшка недовольно затявкала, пытаясь выбраться наружу.

— Это и есть ваша проблема? — с надеждой в голосе спросил Жюль, удивляясь, сколько шума может произвести одна маленькая, но очень непоседливая собачка. Кажется, это левретка — а может, и мопс. Жюльен плохо разбирался в породах комнатных собак.

— Ну что вы, мсье Фермэ. Это не проблема. Это Сюзон, — виновато улыбнулась Мари Лезадо, успокаивая собачку и пытаясь запихнуть ее обратно в сумку. — Одри завела ее еще весной. Я подумала, раз все равно еду в город, так завезу ее к знакомому ветеринару, он ей прививку делал. Всю дорогу тихо сидела, а теперь вот проснулась… Извините, сейчас я ее усажу.