Шрифт:
— Две тысячи триста двадцать пять винтовок и тысяча двенадцать карабинов. Но все разных калибров. Износ стволов разный, но в среднем небольшой.
— Их можно активно применять в обучении стрельбе?
— Конечно.
— Отлично. Николай Иванович, организуйте на бумажной фабрике линию обычной бумаги для снаряжения патронов к «Шарпсам». Попробуем использовать их с пользой. Кстати, а что со вторым направлением работы «Искры»?
— Все идет по плану. Первые партии бездымного пороха уже изготовлены. Качество проверили — на первый взгляд все в норме. Сейчас они поступили на изолированные склады. Изучаем их поведение при разных климатических условиях.
— Хлопок получаете по оговоренной схеме?
— Да. Под прикрытием производства стерильных бинтов закупаем в КША хлопок самого высокого качества. Объемы небольшие, поэтому возмущения в Великобритании нет никакого. Даже более того — я слышал, что в «Панче» [12] нас высмеивали.
— Пускай смеются. Такс. С патронным заводом все нормально?
— Да. Перевели на него всю нагрузку по выделке стрелковых патронов с цельнометаллической гильзой с Московского оружейного завода. Сейчас вышли на отметку восемь тысяч винтовочных и две тысячи револьверных патронов в сутки. Налаживаем выпуск гранат для 4-фунтовых пушек Маиевского [13] .
12
«Панч» — еженедельный британский сатирический журнал, известен своими озорными карикатурами.
13
87-мм полевая медная нарезная пушка конструкции Маиевского Н.В. образца 1860 года, заряжалась с дула.
— Увеличить выпуск патронов возможно в ближайшее время?
— Нет. Мы выжали все из наличного парка станков. А завод «Ант» [14] перегружен работой. Ему не до нас.
— Ладно. Что у нас дальше?
Когда через три часа совещание закончилось, Александр чувствовал себя выжатым как лимон. Большой объем разноплановой информации, конечно, радовал, но все одно — изматывал. Отвык он от него за минувшие годы.
Глава 4
14
«Ант» — Московский станкостроительный завод.
12 февраля 1865 года Павел Матвеевич [15] и Николай Иванович ехали на очередную ревизию Коломенского завода паросиловых установок. Там снова произошла какая-то технологическая неприятность и требовалось их личное присутствие. Дорога была долгой, поэтому они неспешно обсуждали текущие проблемы.
…
— И все равно я вас не понимаю! — горячился Павел Матвеевич. — Зачем нам делать такие массивные рельсы?
— Да поймите вы, это расчет на перспективу. Посмотрите, что с Николаевской дорогой творится. Что не год, то десятки миль рельсов под замену. То порвутся, то сотрутся, то изогнутся, то еще что-нибудь. А как сложные конструкции выходят из строя? Хорошо еще поворотов мало, а то бы зимой совсем за голову хватались.
15
Обухов Павел Матвеевич — соратник Александра, фактически помощник Путилова по вопросам металлургии.
— Надежность… Какая надежность? Это же уму непостижимо! Сто сорок пять фунтов [16] стали на сажень [17] рельса! А что? Чего мелочиться? Давайте триста фунтов сделаем? Эти столетия пролежат!
— Павел Матвеевич, не горячитесь. Александр редко упрямится, но всегда по делу. Чутье его еще ни разу не подводило.
— Чутье… — недовольно проворчал Обухов.
— А разве нет?
— Сколько шпал планируется?
— Три с половиной тысячи шпал на версту [18] .
16
Имперский фунт (введен Александром в рамках СИ) — 0,636 кг, 145 фунтов — около 50 килограммов.
17
Имперская сажень (введена Александром в рамках СИ) — 1,853 м.
18
Имперская верста (введена Александром в рамках СИ) — 1853 м — основа новой единой десятичной системы измерений.
— И здесь перестраховывается?
— Мне кажется, тут что-то иное.
— В самом деле? — язвительно спросил Обухов.
— Да. Я думаю, что Александр следует какому-то только одному ему известному плану.
— Это, Николай Иванович, не секрет. Многие уже давно за нашим цесаревичем замечают странную, практически мистическую целеустремленность. Он как будто упорно идет только ему видимой дорогой.
— Вот! Именно! Мне кажется, Александр знает то, что скрыто от простых смертных. Я даже иногда думаю, что он ясновидящий. Что вы улыбаетесь? Он ни разу не ошибся в главном. Даже тогда, когда уже все опускали руки, он настаивал и в конечном счете добивался желаемого результата.
— Да, мне тоже так кажется. И эти разведывательные данные…
— Вы тоже заметили?
— Конечно. Слишком много очень странных «разведывательных данных». Я переписывался аккуратно с некоторыми своими знакомыми из Германии и Великобритании. Наводил справки. И вы знаете, ту самую печь, которую я уже в 1859 году построил, там сейчас только задумывают.
— Это не показатель. Разведчики могли найти материалы проекта до начала его реализации «в железе».
— Допустим. Но откуда Александр знал, что именно этот проект будет работать? Вспомните! Он был полностью, абсолютно убежден. И оказался прав. — Обухов выдержал паузу. — Я не знаю, что думать.
— Ничего не думайте. Видимо, это выше нашего понимания. Я для себя решил, что мне удобнее соглашаться с Филаретом и считать Александра человеком, отмеченным божьей благодатью.
— Так вы во все это верите?
— Мне ничего не остается. Кажется, это единственное объяснение, которое можно найти происходящему.
— А разведкой у него ангелы занимаются?
— Павел Матвеевич!
— Хорошо, хорошо. Давайте лучше сменим тему. Как у вас обстоят дела с пушками?
— Плохо. Очень плохо. Пятидюймовая [19] гаубица совершенно не получается. Маиевский с отцом и сыном Барановскими уже просто не знают, что делать.
19
Имперский дюйм — 18,531 мм, пять дюймов — 92,655 мм.