Подскочивший к воткнувшемуся в дерево «москвичу», Граф влепил пулю сидевшему на переднем сиденье рвущему из кобуры пистолет охраннику. Второй охранник с пробитым пулей затылком, пачкая хлеставшей кровью юбку истошно кричащей молодой женщины, уткнулся головой в ее колени. Водитель с кровавой точкой на виске упирался лбом в боковое стекло. Граф обежал машину спереди, увидел опущенное стекло задней дверцы, подскочив, резко ударил кулаком в висок кричавшую женщину. Крик смолк. Открыв дверцу, Граф рванул женщину на себя и выбросил на асфальт. Он нагнулся, чтобы отбросить навалившегося на мешок с банковским гербом мертвого охранника, когда сзади трижды громыхнул пистолет. И тут часто защелкали выстрелы. У его ног, выбив сноп искр, с визгом отрекошетили пули. Схватив мешок, он вскинул пистолет и выстрелил через заднее стекло в «шестерку», из которой стреляли в сторону спрятавшегося за дерево Зубра и в него. Граф увидел в машине серый чемоданчик. Снова выстрелив в «жигули», схватил и его. Зубр с громким матом выскочил из-за дерева, держа пистолет в вытянутых руках и, разряжая обойму, медленно пошел к «жигулям». Граф бросил мешок и дипломат и трижды выстрелил в «жигули». В четвертый раз револьвер не выстрелил. Поняв, что израсходовал все патроны, Граф увидел на сиденье « Макаров » охранника, схватил его.

— Валим! — заорал от мотоцикла Зубр. — Я этих сделал! — имея в виду стрелков из «жигулей». Граф мощным рывком вытащил на асфальт тело мертвого охранника и бросился к мотоциклу.

— На кой ты его? — спросил Зубр.

— Пусть думают, что это он их расшмалял! — подбегая, объяснил Граф. Грубо выматерившись, бросил дипломат Зубру. — Ходу! — крикнул он и побежал между железных гаражей вправо.

— Ты чего?! — бросаясь за ним, спросил Зубр.

— Колесо пробито! За мной! — перепрыгнув железную изгородь, Граф продрался через кусты акации и выскочил к небольшой огороженной дощатым забором стройплощадке. Перебросив через забор мешок с деньгами, рывком забросил ноги на верх забора и прыгнул. Зубр услышал его голос:

— Дипломат! — бросил чемоданчик и тоже быстро перелез через забор. Не увидев подельника, растерянно остановился.

— Сюда! — позвал Граф. Обернувшись, Зубр увидел лишь машущую руку. Не раздумывая, Зубр спрыгнул в ров.

— Переодевайся, — Граф подал ему легкую брезентовую спецовку в цементных пятнах.

— Быстрее! — поторопил Граф. Взглянув на него, Зубр удивленно замер. Перед ним стоял строитель. Такая же спецовка, грязное лицо, слипшиеся от пота волосы.

— В темпе! — натянув брезентовые рукавицы, поторопил Граф. — Свою одежду сюда, — он кивнул на пластиковый мешок. Зубр торопливо переоделся. Сунув в такой же мешок сумку кассира и дипломат, Граф бросил сверху кобуру с револьвером и нож в чехле и швырнул его в вырытую для плиты щель. Зубр бросил туда же мешок с одеждой и своим оружием. Потом они выбрались наверх. Граф подхватил лопату и бросился к большому квадратному корыту с кучей песка, штабелю мешков с цементом.

— Работай! — бросая в корыто песок, бросил он. Зубр тоже схватил лопату. Несколько минут они быстро работали. Почувствовав, что ладони начинает саднить, Зубр воткнул лопату в песок и подул на руки.

— Чего мы вкалываем-то? — посмотрел он на продолжавшего работать Графа.

— Эй! — услышал он окрик за спиной:

— Никого не видели? — у забора стояли трое плечистых парней в камуфляже, с автоматами.

— Там стреляли вроде, — воткнув в песок лопату и снимая мешок цемента, ответил Граф, — но здесь никого не было. А ты чего встал? — заорал он на Зубра. — Вот-вот Юрий Николаевич приедет, а ты стоишь!

— Да черт его знает что произошло! — зло прокричал худощавый подполковник с коротким седым ежиком. — По «москвичу» стреляли справа! И сзади! Из «жигулей»! Один охранник только за пистолет взяться успел. Второй через заднее стекло в «жигули» пульнул и, выскочив, два раза!

— Не могли парни по кассиру стрелять! — криком возразил разъяренный крепыш. — Они сзади ехали. Назад должны были серебро привезти!

— Но, однако, из машины в них стреляли, — понизив голос, сказал подполковник. — И из «жигулей» по «москвичу» тоже.

— А кто мотоциклист? — немного помолчав, спросил крепыш.

— Он, гад, лыка не вяжет, — раздраженно сказал милиционер. — И соседи говорят, что три дня беспробудно пьет. В камере проспится, может, чего и вспомнит.

— Соседи никого у негр не видели? — спросил молчавший до этого молодой мускулистый мужчина в очках. Подполковник отрицательно покачал головой.

— Тех, кто ушел, — требовательно проговорил мускулистый, — надо брать живыми! Мертвые не скажут, куда дипломат делся!

— А ты подумал о том, — воскликнул крепыш, — если их возьмут с ним? И они скажут, что дипломат был в машине кассира?

— Через четыре минуты после перестрелки там были омоновцы, — сказал подполковник. — Чуть дальше места нападения зона строгого режима. В общем, конвой из…

— Они напали на след? — быстро спросил крепыш.

— Если бы был след, — буркнул милиционер, — я бы не тянул кота за хвост. Ничего и никого они там не видели. Свидетелей нет. «Москвичу» прокололи оба передних колеса. Поперек дороги положили резиновую ленту с шипами. Сверху положили черный пластик, чтоб незаметно было. В управлении и в прокуратуре уверены, что работали местные. А я вот еще что подумал, — он нервно пробарабанил по столу пальцами. — Скорее всего как раз расчет за серебро и ждали.