Два дня, пока мы летели до Британского Эквадора, скаутмастера было не видно и не слышно, хотя одному из корабельных врачей, должно быть, пришлось туго.

В Куэто мы сделали короткую остановку, чтобы взять на борт несколько пассажиров, почту и две клетки с обезьянами для австралийского зоопарка.

Капитан Хардинг лично не сталкивался с Эганом, поэтому доклады о моих неурядицах вызывали у него только веселье.

— Надо помягче с ним, лейтенант, — сказал он, когда мы распивали бутылочку на мостике, что было исключительно офицерской привилегией. — Если хотите стать профессионалом, учитесь ладить с пассажирами.

— Он не в своем уме, капитан. Видели бы вы его глаза!

Хардинг сочувственно улыбнулся, но я догадался, что участившиеся инциденты со скаутмастером он объясняет моей неопытностью — ведь я, что ни говори, летал без году неделя.

Путешествие из Южной Америки к первому из островов Тихого океана было спокойным и приятным. Внизу расстилалась бескрайняя синяя гладь; над нами ослепительно сияло солнце.

Однако, когда показался атолл Пукапука, мы приняли по телефону сообщение о буре, разыгравшейся в районе Папеэте. Вскоре телефонная связь прервалась из-за сильных помех, но трудностей с управлением кораблем мы пока не испытывали и надеялись прибыть на Таити по расписанию. Стюарды предупредили пассажиров о возможной болтанке. Стремясь уйти от штормового ветра, мы поднялись на высоту две с половиной тысячи футов. Инженеры в двигательных гондолах получили команду «полный вперед», но было поздно.

Внезапно свет за бортом померк; только призрачные серые лучи проникали через иллюминаторы. На мостике и в гондоле зажглись электрические лампы. Мгновение спустя разразилась гроза Казалось, нас обстреливают тысячи пулеметов — с таким грохотом били о корпус градины. Температура на мостике падала с умопомрачительной быстротой, и мы дрожали от холода, пока не заработала автоматическая отопительная система. «Лох-Итайв» тоже подрагивал, уверенно пронизывая клубящуюся черную тучу. Страха мы не испытывали — корпус корабля надежно защищал нас от молний.

В конце концов мы вырвались из тучи и увидели внизу бушующее море.

— Рад, что я здесь, а не там, — ухмыльнулся Хардинг, глядя вниз. — Хорошо, что на свете существуют воздушные корабли.

Из телефонных приемников, установленных на мостике, зазвучала легкая музыка. Шкипер велел второму помощнику выключить их,

— Никак не возьму в толк, для чего это нужно.

Корабль неожиданно провалился на несколько футов. Мой желудок подскочил к горлу, а страх запустил в душу свои холодные щупальца. Впервые с тех пор, как майор Хоуэл подобрал меня в Теку Бенга, я испытал тревогу на борту воздушного корабля.

— Н-да, погодка не балует, — пробормотал капитан, застегивая китель. — Вряд ли бывает хуже в это время года, Рулевой-два, как высота?

— Полный порядок, сэр.

Отворилась дверь, на мостик вошел третий помощник. Он был взволнован.

— Что случилось? — спросил я.

— А, дьявол! — воскликнул он. — Только что поцапался с твоим приятелем, Бастейбл. Чертов Ковбой! Закатил, понимаешь, истерику, требуя спасательные плоты и парашюты. Это же просто берсерк, а не пассажир! Сколько летаю, впервые встречаю такого! Втемяшил себе в голову, что мы падаем.

Я улыбнулся Хардингу, тот невесело ухмыльнулся в ответ.

— Что вы ему сказали? — спросил он третьего помощника.

— Кажется, мне удалось его немного успокоить. Знали бы вы, как хотелось врезать ему в челюсть!

— Ну, это уж совсем ни к чему, — сказал капитан, раскуривая трубку. Вряд ли хозяева погладят нас по головке, если он подаст в суд. К тому же, это особый случай — нельзя ударить лицом в грязь перед «Американскими Императорскими».

Третий помощник повернулся ко мне.

— Тебя он тоже стращал? Говорил, что у него большие связи в Вашингтоне? Обещал позаботиться, чтобы тебя вышвырнули со службы?

Я рассмеялся.

— Нет, до этого у нас еще не дошло.

Град забарабанил сильнее, ветер взревел, словно осерчав на корабль, вторгшийся в его царство. «Лох-Итайв» снова попал в воздушную яму и содрогнулся всем корпусом. Снаружи было темно как ночью, молнии клевали лайнер со всех сторон. Не зная, чей еще заняться, я направился к выходу, чтобы успокоить пассажиров.

Едва я протянул руку к двери, она распахнулась, и на мостик вбежал Эган — воплощение паники. За ним гурьбой ввалились бледные скауты.

Потрясая над головой посохом, Эган наступал на Хардинга.

— Я отвечаю за этих мальчиков! Мне доверена их жизнь! Я требую, чтобы нам немедленно выдали парашюты и спасательные плоты!

— Сэр, прошу вас немедленно вернуться в свою каюту, — спокойно произнес Хардинг. — Кораблю не угрожает никакая опасность. Если у вас разгулялись нервы, обратитесь к врачу — он даст вам успокоительное.