— Вы что, забыли свое имя? — спросила Кристин, поднимая темную, плавно изгибающуюся бровь.

Кто-то из присутствующих захихикал.

Тим, будто не услышав ни вопроса, ни смеха, покачал головой и спросил:

— Простите. А чему вы собрались нас учить?

— Всему, что требуется от инструктора, — без тени смущения ответила молодая женщина. — Итак, вы назовете нам свое имя? Или это секрет?

— Нет, не секрет, — произнес Тим, не сводя с собеседницы глаз. — Тим Хеннеси.

Кристин еще раз улыбнулась.

— Очень приятно.

Тим явственно услышал в ее голосе нотки иронии и ощутил внутренний протест. А Кристин, как ни в чем не бывало, продолжила знакомство — дружелюбно, приветливо, удостаивая каждого в классе сдержанной улыбкой и внимательным взглядом.

— Сегодняшнее занятие посвятим истории парашютного спорта и ознакомлению с основными требованиями, предъявляемыми к человеку, который принял решение стать парашютистом, — сообщила она, когда все представились. — Начнем с истоков парашютизма.

Тим почти ничего не слышал. Раздосадованный и оскорбленный, он никак не мог смириться с мыслью, что должен будет подчиняться этой Кристин Рэнфилд, считаться ее учеником, следовать ее наставлениям. Ему хотелось отделаться от дурацких мыслей, спокойно дождаться окончания занятия, уйти отсюда и больше никогда не возвращаться. Но перед его глазами навязчиво возникали раздражающие картины, а мысли работали в одном направлении.

Это я-то, прошедший столь солидную школу выживания, должен смотреть на эту малявку как на инструктора? — думал он, представляя, как на занятиях Кристин будет указывать ему на ошибки. Абсурд! Нет уж, я не допущу этого. Потребую перевести меня к инструктору посолиднее, в крайнем случае перейду в другой клуб. Видели бы меня сейчас ребята! Померли бы со смеху!

Воображение рисовало ему друзей, трясущихся от хохота, и внутри у него все переворачивалось.

К счастью, сегодняшнее вводное занятие длилось недолго — около получаса. Насилу дождавшись заключительной фразы Кристин: «На сегодня, пожалуй, все», — Тим решительно поднялся с места. Инструктор повернула голову, и их взгляды встретились.

У нее были умные, обрамленные не очень длинными, но густыми и темными ресницами глаза. Ее лицо отражало дух маленького упрямца, вечного бунтаря. На мгновение Тим замер словно загипнотизированный ее волевым чарующим взглядом. Ему вдруг показалось, что он видит в каре-зеленых глазах Кристин смешинки. Казалось, что ей известны все его мысли, все намерения и что она потешается над его глупым смятением.

Тим медленно прищурился, анализируя свои ощущения.

— Следующее занятие в среду в это же время, — спокойно переведя взгляд на остальных подопечных, произнесла Кристин. — Принесите тетради и ручки. До встречи.

Спустя четверть часа Тим уже ехал на своем красном «форде-мустанге» по оживленным улицам вечернего Вашингтона. Он пребывал в странном состоянии: раздражение, досада, желание срочно что-нибудь предпринять смешивались в его душе с непонятным чувством, давать название которому ему почему-то не хотелось.

Бесцельно покатавшись по городу минут тридцать и так и не успокоившись, он притормозил у обочины, достал сотовый и набрал номер одного своего товарища.

Тот ответил лишь после пятого гудка. Тиму голос друга показался несколько необычным — более расслабленным и приглушенным, чем всегда, — и на душе у него вместо ожидаемого успокоения сделалось тяжелее.

— Джефф, здорово, — сказал он. — Послушай, старик, не съездить ли нам куда-нибудь выпить пивка?

— Пивка? В понедельник? — Джефф усмехнулся. — Я тебя не узнаю. По-моему, ты пьешь только по выходным, и то в крайне редких случаях…

— Правильно, только по выходным, — подтвердил Тим, предчувствуя, что сегодня вытянуть Джеффа из дома ему не удастся, и возгораясь желанием выпить не пивка, а чего-нибудь покрепче. — Но у каждого правила бывают исключения. — Он почесал затылок, размышляя, стоит ли посвящать друга в подробности сегодняшнего знакомства с Кристин Рэнфилд. — Понимаешь, я записался в парашютный клуб…

— Вот молоток! — воскликнул Джефф, оживляясь. — А мы с Дейвисом все только собираемся.

— Но видишь ли, в чем дело… — пробормотал Тим, при воспоминании о Кристин испытывая приступ раздражения. — А впрочем, по телефону всего не расскажешь. Так ты составишь мне компанию?

— С удовольствием бы, старик, но… — промямлил приятель.

— Что «но»?

— Понимаешь, я сейчас у Линды, — понизив голос до трусливого шепота, произнес Джефф. — И… и не могу ее оставить.

Тиму показалось, что он ослышался. Его приятеля, убежденного холостяка, парня бесстрашного, свободолюбивого, с несгибаемой волей и стальными нервами, ненавистника подкаблучников и дамских угодников, как будто подменили. Джефф прошептал, что не может оставить Линду — девицу, с которой познакомился два месяца назад в супермаркете. Прошептал! Боясь, что она услышит, какие именно произносит он слова в разговоре с лучшим другом!