Шрифт:
Вскоре после публикации «Проекта Атман» Роберт Киган, в настоящее время главный преподаватель Гарвардской школы повышения квалификации и Массачусеттской школы профессиональной психологии, выпустил воистину великолепную книгу «Эволюционирующая самость». В ней он кратко описал пять основных стадий эволюции самости — инкорпоративную (плеромную), импульсивную (тифоническую), суверенную (магическую), межличностную (мифическую/членскую), институционную/формальную (ментально-эгоическую) и межиндивидуальную/постформальную (соотносительную, зрительно-логическую, кентаврическую). Хотя он не признает никаких пост-постконвенциональных или надличностных стадий, до этого момента между нашими моделями почти совершенное соответствие.
Но что я больше всего оценил в «Эволюционирующей самости» — так это то, что он сделал краеугольным камнем развития концепцию внедренности (которую он разработал независимо, основываясь на работе Шахтеля и Пиаже, которые повлияли и на меня). Вот как он блестяще подытоживает свою концепцию: «Мы начали понимать не только то, каким образом о субъект-объектном балансе можно говорить как о глубинной структуре в эволюции значения, но и то, что в самом процессе эволюции есть нечто закономерное. Рост всегда включает в себя процесс дифференциации, выхода из внедренности и, таким образом создает из прежнего субъекта новый объект, воспринимаемый новой субъективностью. Это движение связано с тем, что Пиаже называет «децентрацией», утерей старого центра, и тем, что мы могли бы назвать «рецентрацией», воссозданием нового центра». {121} 1
121
1 The Evolving Self, стр. 31. Заметьте также, что мой пункт N5 в «Форме развития» гласит: «Субъективное становится объективным». Непрерывный переход субъекта этого момента в объект субъекта следующего момента — это, разумеется, одно из центральных утверждений Уайтхеда. Это всегда было одним из самых легких входов в глубокую философию Уайтхеда и, безусловно, одним из множества пунктов, по которым я соглашаюсь с его взглядами. В книге «Глаза в глаза» (Глава 6) я по достоинству оцениваю работу Уайтхеда, отмечая некоторые соответствия с моей работой. Несколько примечаний, посвященных тому же, содержатся в «Поле, экологии, духовности».
Моя основная критика Уайтхеда, в основном, касается двух моментов. Первый заключается в том, что его, в значительной степени, монологическая ориентация жестко ограничивает применение его метафизики. Занимая, по существу, субъективистскую позицию (субъект становится объектом следующего субъекта), он не понимает огромной значимости интерсубъективности (его сообщества являются интеробъективными, а не подлинно интерсубъективными; то есть это сообщества монологических «случаев»), и потому он не способен увидеть, что «актуальные случаи»* не просто субъективны/объективны, но принадлежат всем четырем секторами (холоны). Вот почему позиция Уайтхеда, в частности, никогда не давала ему возможности разработать последовательную и всестороннюю лингвистическую теорию, несмотря на заявления его последователей об обратном. Из современного монологического краха Космоса Уайтхед сделал парадигму для реальности в целом.
________________ Актуальные случаи (или актуальные события) — элементарные онтологические единицы философии процесса А.Н. Уайтхеда. (Прим. ред.)
________________
Во-вторых, хотя некоторые теоретики (такие как Джон Буханан) считают, что Уайтхед войдет в историю как великий трансперсональный философ, я убежден, что Уайтхеду это не грозит по весьма существенным причинам (как бы я ни восхищался им в других областях). Вот лишь самый очевидный пример: как мы видели, чтобы действительно пробудить недуальный Космос, нужно достичь неизменности субъекта (нерушимой непрерывности осознания в состояниях бодрствования, сновидений и глубокого сна). Без этого как реального йогического или созерцательного достижения в сознании не существует соответствующей формы познания, которая могла бы раскрыть Реальное. Эта йогическая инъюнкция, образец или практика — реальная трансперсональная парадигма, и без нее (или чего-то ей подобного) у вас нет ничего подлинно трансперсонального. Как минимум вы должны включить в свою систему необходимость этой инъюнкции. Заметьте, что Шанкара, Нагарджуна, Ауробиндо, Плотин (Александер и Уилбер) способны пройти этот тест; Уайтхед даже близко не подходит к этому. Это не вторичный вопрос; он составляет самую суть всего предмета, суть, которая полностью отсутствует в работе Уайтхеда.
Таким образом, представление о Уайтхеде как об «образцовом трансперсональном философе» основано главным образом на трансляционной языковой игре, а не на преобразующих инъюнкциях, которые действительно раскрывают трансперсональную и пост-постконвенциональную сферы. Я сам всегда считал учение Уайтхеда великолепным отправным пунктом — просто оно идет недостаточно далеко. Тем не менее, некоторые из его понятий, на мой взгляд, просто незаменимы, в том числе постижение-захватывание, постигающее объединение, актуальные сущности и сообщества, творческий потенциал (как абсолютная и универсальная субъективность), сращение, презентационная непосредственность, причинная эффективность, «множественное становится единичным и увеличивается на единицу» — список бесконечен, и в этом отношении я горячий последователь Уайтхеда.
Однако все эти понятия без исключения принимают радикально иные формы, когда вы переходите из грубой сферы (которая подпадает под теорию Уайтхеда) в тонкую и каузальную сферы, которые раскрываются лишь через высшие йогические инъюнкции, и эти области Уайдхед, в лучшем случае, лишь неопределенно постулирует (например, вечные объекты). Философия Уайтхеда остается слабым раствором этих принципов, как они проявляются в разбавленном и профильтрованном виде, в грубой сфере, где Уайтхед впервые их обнаруживает (и совершенно правильно описывает их на этом «разбавленном» уровне). Но об их более высоких формах и функциях, не говоря уже об инъюнкциях и образцах, которые их раскрывают, Уайтхед, в лучшем случае, имеет представление из вторых или третьих рук — и во всей его философии нет абсолютно ничего, что бы могло познакомить вас непосредственно с этими более высокими сферами.
Как бы то ни было, начальная ориентация Уайтхеда неизмеримо предпочтительнее позиций других кандидатов, таких как логический позитивизм, чистый эмпиризм, научный материализм и так далее. Вот почему я продолжаю испытывать симпатию к столь многим последователям Уайтхеда, включая замечательного Джона Кобба и Чарльза Хартшорна, и к многочисленным великолепным книгам Дэвида Рэя Гриффина.
Таким образом, в общей модели Кигана «субъект всегда внедрен в организационные принципы [я называю их более общими базовыми структурами] и отождествлен с ними, тогда объект — это то, что подлежит организации. Новая стадия возникает, когда субъективный полюс претерпевает дифференциацию через посредство высвобождения самости из организующих структур. Выходя из этих структур, самость может систематически организовывать их и предоставлять им статус объектов. Тем не менее, она может осуществлять это лишь через посредство более высокого уровня организующих структур, в которые она в свою очередь внедряется». {122} 2
122
2 Резюме Александер и др. (1990), стр. 19.
Сходство концепций поразительное, доходящее почти до идентичности (по крайней мере, в этом отношении). «Проект Атман» был опубликован в 1980, «Эволюционирующая самость» — в 1982, и, таким образом, мы пришли к этим концепциям независимо друг от друга, что я считаю для себя большим везением, так как разногласия с Киганом не говорят в пользу вашей модели. Нас неоднократно просили прокомментировать модели друг друга, и я сожалею, что не имел доступа к детальным формулировкам Кигана, когда работал над «Проектом Атман». Что касается Кигана, то он сообщает, что люди всегда отмечают схожесть его общей модели с восточными моделями и моей собственной. Так, в своей последней книге «Поверх наших голов» (которую я настоятельно рекомендую) {123} 3 Киган отмечает: «То, что мы считаем субъектом и объектом, не обязательно являются для нас фиксированными понятиями. Они отнюдь не постоянны. Они могут изменяться. На самом деле, преобразование наших эпистемологий, превращение субъекта в объект, так что мы можем «обладать им», а не «принадлежать ему» — это самый мощный из известных мне способов концептуализации развития ума. [Воистину так!] Это способ представления развития ума, который следует традициям не только западной психологии самости, но и восточной «литературы мудрости». {124} 4 Он любезно добавляет: «Тем, кто интересуется интеграцией восточной философии с [этой] точкой зрения более широко, я рекомендую работы Кена Уилбера: «Проект Атман», «Ввысь из Эдема» и, в особенности, главу «Спектр развития» в книге «Трансформации сознания». {125} 5 Таким образом, наши с Киганом теоретические тропы пересекались в течение пятнадцати лет, и я рад, что мне, наконец, представилась возможность признать, насколько важной была и остается его работа.
123
3 В этой книге Киган касается одного из главных ограничений «Эволюционирующей самости», а именно: конкретной природы и соотношения линии и уровня, или потока и волны, или конкретной сферы и принципа, действующего во всех сферах. Здесь он определяет «общий базовый принцип», который сходным образом организует различные линии (когнитивную, эмоциональную и т.д.) в «один и тот же порядок сознания» (то есть в один и тот же уровень или измерение сознания). Его три порядка сознания — это, по существу, доконвенциональное, конвенциональное и постконвенциональное (я рекомендую читателям ознакомиться с его оригинальными формулировками), что, опять же, вполне согласуется с моими воззрениями, за исключением того, что Киган пока что не решается признать пост-постконвенциональную волну.
124
4 Стр.34.
125
5 Стр.363.
Мое основное расхождение с ним, конечно, состоит в том, что Киган мог бы более серьезно отнестись к подлинно пост-постконвенциональным или надличностным волнам роста. Здесь приложимы те же принципы, действует та же форма развития, и вся его схема может быть легко перенесена с самосознания на сверхсознание, где всё тело-ум становится объектом — как говорит Доген Зенджи, описывая Просветление: «Тело-ум отброшено!» То есть отброшено исключительное отождествление, с телом-умом; всё тело-ум становится объектом Истинной Самости; вы относитесь ко всему своему телу-уму точно так же, как к облакам, плывущим в прозрачном осеннем небе. Все тело-ум плавает в прозрачной Пустоте, в радикальном Я-Я, представляющем собой Изначальное Лицо человека: все субъекты трансцендированы, все смерти пережиты, все самости высвобождены, и вместо них выступает сияющая Самость, заключающая в себе весь Космос, освободившаяся, обретя свою истинную природу, самоосвобождающая в своем собственном состоянии, самовидящая в своем собственном узнавании — Самость всего, что было, есть и когда-либо будет.
Система самости
Теперь мы можем вернуться к Александеру и др. и продолжить их историю развития сознания. По словам Александера и др., «мы предполагаем, что [развитие] происходит через сам процесс спонтанного переноса доминантного локуса осознания [непосредственного самоотождествления] на все более глубокие уровни ума [уровни сознания]... По нашему мнению, переход осознания к активному функционированию на более глубоком уровне лежит в основе дифференциации этой новой ментальной структуры от предшествующих уровней ума. Далее, когда осознание смещается от когнитивной структуры, в которую оно прежде было «внедрено», оно приобретает способность иерархически интегрировать и контролировать все когнитивные процессы, происходящие на предыдущем уровне... Таким образом, глубинным побуждением к развитию можно считать все большее повторное открытие [«вспоминание» или анамнезис] Самостью своей собственной внутренней природы как основы для все большего охвата и освоения субъективного и объективного мира». {126} 6 На каждой из этих стадий припоминания то, что было целым, становится частью более крупного целого, так что, по их словам, каждое такое целое «приобретает статус внутренней подсистемы, а не главного субъекта ментальной жизни».
126
6 Стр.297, 295.
Все это практически идентично тому, что говорится в «Проекте Атман», и в том, что касается этого, я выражаю свое полное согласие. Но снова отмечу, что Александер и др. не могут в полной мере использовать преимущества этого подхода из-за того, что с самого начала смешивают уровни и линии, а также устойчивое и переходное. Другими словами, я убежден, что они сталкиваются с определенным количеством затруднений, развивая свою модель типа «Уилбер-II» в концепцию, которая бы соответствовала модели «Уилбер-III».
На мой взгляд, это становится особенно очевидным, если мы обратимся к тому, что они называют четырьмя высшими стадиями роста (которые они определяют как трансцендентальное сознание, космическое сознание, утонченное космическое сознание и сознание единства), поскольку две из них определенно являются устойчивыми базовыми структурами, которые сохраняются в ходе последующего развития, а две — чисто переходными стадиями, теряющимися при последующем развитии. Устойчивые структуры — это каузальная Самость и недуальный Брахман-Атман. Временное состояние «пробы» каузального — это трансцендентальное сознание, обычно вызываемое медитацией. Когда это трансцендентальное сознание становится постоянным и непрерывным в состояниях бодрствования, сна со сновидениями и глубокого сна, авторы называют его космическим сознанием: это постоянная реализация Самости, Свидетеля (постоянство субъекта). Таким образом, трансцендентальное сознание — преходящий вкус Самости — как таковое утрачивается (оно отвергается; оно имеет переходную природу); однако каузальная Самость, раскрываемая в космическом сознании — это устойчивый Атман (каузальная сфера).