Технику убийства сочинитель живописал неоднократно и прежде, один его роман «Мясной Бор» чего стоит… Но там убивали другие, несовокупленные с личностью писателя индивиды. А в последних двух романах убивал Станислав Гагарин. И делал это, если уж быть до конца откровенным с самим собой, с удовольствием. Конечно, убийства эти были всегда вынужденными, как и в данном случае с часовым — вот он стоит рядом, сейчас повернется и — раз! — но писатель почувствовал: неспроста он так любовно описывает процесс насильственного лишения жизни, процесс, осуществляемый им самим.

«Видимо, события последних месяцев, связанных с разбоем Федотовой и ее головорезов, сняли с души моей этические барьеры, — подумал Станислав Гагарин. — И психологически я готов уничтожить тех, кто покусился на Идею, предпринял попытку разрушить ее…»

И еще он подумал о том, что не перестал быть коммунистом, а это значит не исчезла в нем готовность умереть за Идею, эта готовность всегда отличала коммунистов-романтиков от коммунистов-циников. Эти циники будто по мановению волшебной палочки, а вернее с помощью долларового факела из рук Белой Дамы, стоящей у входа в нью-йоркскую гавань, превратились в поборников буржуазной демократии, предателей собственного Отечества.

А коли Станислав Гагарин готов умереть за Идею, то равнозначно будет уничтожать тех, кто Идее угрожает.

«С этими же, — подумал он о часовом, — проще… У него оружие в руках, он — иноземный солдат. Внимание! Оп!»

Часовой повернулся, и в тот же момент Станислав Гагарин набросил ему на горло эластичный шнурок. Одновременно писатель подобрал слабину, не давая врагу ни сантиметра люфтовой форы, резко дернул шнурок, закручивая его так, чтобы не скользил он по шее противника.

Негромкий хрип возник в ночном воздухе. С обочины поднялись тени — это спешили спутники писателя.

Станислав Гагарин, не ослабляя захвата, перенял концы шнурка в левую руку, уперся локтем в спину запрокидывающегося навзничь часового, чтобы усилить давление на горло, а правой, выхватив из ножен узкий и длинный нож, ударил противника в сердце.

Но удар оказался неточным. Помешала некая бляха или пряжка на груди часового. Лезвие глухо звякнуло и скользнуло в сторону.

Часовой захрипел сильнее.

Станислав Гагарин поднял нож и снова ударил пониже шнурка, охватившего горло, стараясь в кромешной тьме на ощупь попасть в адамово яблоко, которое ничем у часового не было защищено.

Но, видимо, ужас вплотную придвинувшейся смерти придал иноземцу сил. Он увернулся от страшного удара, и нож вонзился в левую ключицу, причинив сильную боль, но вовсе не прикончив бедолагу.

Хватка на горле несколько ослабла, и часовой соскользнул вниз и влево, освобождаясь от надежного казалось бы капкана.

В предыдущих случаях Станислав Гагарин без проблем уничтожил часовых, а затем он с товарищами отсек охрану. Соратники дали возможность Агасферу выбросить вагоны с сейсмическим оружием в иное пространство и время, охрану же оставили невредимой для будущих р а з б о р о к с милицией и МБ.

В самом первом случае, под Клином, им пришлось порядком пострелять. Видимо, и сейчас к этому шло.

Поняв, что без шума не обойтись, Станислав Гагарин отшвырнул от себя недорезанного и недодушенного — увы! — им часового, выхватил из деревянной кобуры с т е ч к и н и дважды выстрелил в морского пехотинца, воевавшего за имперские интересы Штатов на всех континентах, а нашедшего смерть в апрельской России 1992 года.

— Уходим на запасную позицию! — крикнул он товарищам. — По-тихому не вышло… Работаем вариант два!

К началу этой, уже последней операции, Станислав Гагарин как-то незаметно для себя и окружающих стал неформальным лидером, ненавязчиво, но достаточно жёстко руководил остальными людьми.

Агасфер, представлявший высшие силы, в н и к а л лишь в те моменты, когда сие соответствовало его чину.

В стоявших на запасных путях вагонах уже открывались двери, но никто пока по товарищам не стрелял.

Когда возник ответный огонь, Станислав Гагарин с Верой и оба друга-соседа заняли уже достаточно безопасное место.

Ударили сразу из трех гранатометов, выпустили дюжину гранат, дополнили ночной с ю р п р и з напалмовыми бомбами и завершили огневой удар очередями из четырех автоматов.

— Хватит, хватит! — услышали они голос Агасфера. — Объект вы подготовили в лучшем виде… Никого в живых не осталось! За чем они пришли, то и получили… Приготовьтесь к изъятию! Сначала их, потом вас…

Еще мгновение назад ярко пылали вагоны со смертельным оборудованием, засланным в Россию с вероломными целями под видом г у м а н и т а р н о й п о м о щ и. Округа была освещена бушевавшим пламенем, в котором взрывались гранаты из арсенала охраны и трещали в огне автоматные патроны.