– Как тебя звать, малыш?
– Спросила она, когда мальчишка тщательно облизав ложку, выпил молоко и аккуратно сложил посуду стопочкой.

– Кейко, яресса.

– А сколько тебе лет?

– Не знаю, яресса. Меня нашли в день Многоликого восемь циклов назад. В то время я еще плохо ходил. Возможно, мне был цикл или два.

Арина прикинула, по земным меркам Кейко сейчас лет тринадцать.

– А как ты попал к этому...
– она мотнула головой в сторону корчмы.

– Милорд Артуари выкупил мой долг у старосты деревни Глушки, яресса.

– Он тебя обижает?
– Арина и сама понимала, что вопрос прозвучал совершенно уж по-детски, но он непроизвольно слетел с ее губ, прежде чем она задумалась о его смысле.

– Нет яресса. Милорд Артуари хороший хозяин, - Кейко запнулся, - Справедливый. А его брат, милорд Сотеки так вообще веселый и добрый, он даже...

Тут Кейко побледнел, уставившись расширенными от ужаса глазами куда-то за спину Арины. Девушка быстро обернулась. На крыльце, с небрежной ленцой постукивая нагайкой по голенищу мягкого замшевого ботфорта, стоял пресловутый милорд Артуари и с нескрываемым недовольством смотрел на Кейко.

– Обсуждаешь хозяев? Ты ведь помнишь, какое наказание я тебе за это обещал?
– Прошипел он, медленно спускаясь с крыльца.

Арина перевела взгляд на Кейко и увидела, как у того подкосились ноги и он упал на колени, уронив в пыль грязную посуду. Хоньку словно ветром сдуло.

– Милорд, я не обсуж...

– Молчать!

И тут Арина не выдержала. Да плевать, что он какая-то там шишка, благородный человек, или даже не человек вовсе! Но так обращаться с ребенком! Как тогда в лесу, в груди разгоралась ненависть, злость и неистовая ярость. Словно берсеркер она выступила вперед, прикрывая собой Кейко и уперев руки в бока выдала замысловатую, пятиэтажную конструкцию на великом и могучем, которую потом так и не смогла вспомнить. Надо сказать, что сия, несомненно, замечательная тирада произвела на Артуари огромное впечатление. Он, по-видимому, никогда не слышал от леди таких слов. А то, что слова эти в приличном обществе повторять нельзя, рабовладелец не сомневался. А Арина распалялась все больше.

– Да что ты себе позволяешь! Ты! Здоровый, сытый ублюдок, не смей трогать ребенка! Легко быть сильным со слабым, а ты попробуй справиться с достойным тебя противником. Ты что не видишь, что он сейчас в обморок упадет! Как ты вообще мог купить ребенка?! Неужели не смог просто нанять слугу? Рабство - это мерзко! А эксплуатация ребенка - это мерзко в тройне! Унижая беззащитного, ты в первую очередь унижаешь себя!

– И что ты сделаешь, женщина?

Артуари, до сих пор с удивлением слушающий возмущенные речи Арины, с пренебрежительной улыбкой подошел вплотную к разгоряченной девушке и хищно втянул воздух, словно к чему-то принюхиваясь.

– Я тебя убью!
– Арина постаралась не отводить взгляда от смеющихся глаз воина.

– Яресса, не надо...
– сдавленный шепот сзади только придал ей уверенности.

Неожиданно Артуари рассмеялся. Он смеялся, запрокинув голову назад - искренне, задорно и ...обидно. Арина в растерянности отступила на шаг. Все еще посмеиваясь, воин молниеносным движением выхватил из ножен кинжал и протянул его девушке рукоятью вперед.

– Я даже защищаться не буду. Если ты сможешь меня, хотя бы ранить, так и быть я не стану отрезать болтуну язык, а заменю наказание на ктош.
– Он с отстраненным интересом смотрел на Арину, как смотрит на молодого неопытного волкодава, матерый волк.

Арина растерялась. Весь ее боевой задор куда-то моментально пропал. Одно дело угрожать и совсем другое воплотить угрозы в жизнь. Девушка автоматически взяла кинжал. Тяжелый, хищный, с обоюдоострым клинком и ажурной гардой в виде переплетшихся змей. По лезвию пробегали голубоватые искры. Она некоторое время полюбовалась на прекрасное оружие и со вздохом, зажмурив глаза, не задумываясь ни на секунду, резко выбросила руку перед собой.

Как легко, сидя у костра или лежа дома под теплым одеялом мечтать о справедливом возмездии, представлять, как хладнокровно расправляешься со злодеями. И как страшно чувствовать клинок мягко входящий в живую плоть. Сзади вскрикнул Кейко. Арина открыла глаза, в недоумении глядя на кисть все еще сжимающую рукоять кинжала, который торчал из тела Артуари. В панике девушка выпустила кинжал и отскочила от недоверчиво смотрящего на живот воина. В глазах у нее потемнело, в виске застучала одна-единственная мысль: " О, боже! Я его убила! Но как? Как я смогла?"

– Молодец.
– В голосе Артуари сквозило удивление и легкое уважение.
– Кейко, баярд!

Он протянул рабу маленький темный пузырек, другою рукой резко выдергивая кинжал тут же зажимая рану кулаком. С тихим хлопком Кейко с усилием вытянул пробку.

– Помогай, раб.

Подкидыш быстро расстегнул на хозяине жилет и задрал вверх рубашку, оголяя мускулистый загорелый живот по которому стекали струйки крови. Больше Арина ничего не видела. Впервые в жизни она упала в обморок.

Когда девушка очнулась, над нею с загадочной усмешкой стоял Артуари, а Кейко смущенно мял в руках мокрую белую тряпицу, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся шелковым носовым платком.

"Надеюсь, он чистый, а то с этого высокородного станется и многократно использованный подсунуть" - подумала Арина про себя, а вслух пробормотала себе под нос:

– Довели бедную девушку до обморока.

– Очнулась, некра?

– Дерьмо, - выругалась Арина по-русски, медленно поднимаясь на ноги.
– Дерьмо!
– Еще раз с выражением повторила она, увидев, что воин спокойно двигается и умирать, похоже, не собирается.