– Я искал тебя.

Она взглянула на него с каким-то странным выражением в темных глазах.

– Я нашла дом моей матери. – Ее голос охрип, как будто она боролась с волнением… или со слезами. – Мама согласилась бы с тобой.

Молодой человек заметил кулон на ее шее. Она продолжала:

– Не буду врать, мне все это не по душе. Я не согласна с вами. Но я помогу вести эту войну по вашим глупым правилам. Сделаю все, что от меня зависит.

Ее голос прервался, и Дэнни обнял девушку, бормоча какие-то успокаивающие слова.

– Ну не плачь. Все будет хорошо.

Джекс отстранилась, вытирая рукавом слезы.

– Ничего не будет хорошо, незачем себя обманывать. – Она серьезно посмотрела ему в глаза. – Но я пройду этот путь до конца. И наверное, умру здесь вместе со всеми вами.

– Может, мы еще и не умрем.

Девушка пожала плечами. Похоже, свой выбор она сделала.

– Может, и не умрем. Но у нас не так много шансов выжить, знаешь ли.

– Лучше не спускать ее с поводка несколько дней, она может убежать, – поучала Джекс, передавая Томми поводок Изабель.

Собака нерешительно виляла хвостом, переводя умный взгляд с девушки на ребенка. Происходило что-то странное. Джекс упрямо смотрела вдаль. Торговый центр Даффа, против обыкновения, обезлюдел. Слухи о грозящей войне уже успели облететь округу. Люди предпочитали пока держаться от Сан-Франциско на безопасном расстоянии.

Вдалеке один из фермеров грузил на повозку чемоданы Руби. Она, Томми и его сестра, равно как и прочие женщины, дети и старики Города, неспособные воевать, сейчас эвакуировались в Марин. Сочувствующие жители округа согласились предоставить кров беженцам из Сан-Франциско.

– Не понимаю, ну почему мы с Изабель не можем остаться? – продолжал канючить Томми, дергая задумчивую Джекс за рукав.

– У Изабель, как, впрочем, и у тебя, шило в одном месте, она не усидит в засаде. Выскочит встречать Звезду, виляя хвостом, ей и отстрелят ее глупую голову.

Собака, услышав свое имя, глухо заворчала и завертелась у ног девушки. Та вздохнула и почесала ее за ухом. Теперь ясно, почему Дэнни, сославшись на срочную необходимость проверить в последний раз баррикады, попросил ее отвести собаку Томми. Прощаться оказалось сложнее, чем она думала.

– Тогда можно, я останусь один? Моя сестра сможет присмотреть за Изабель!

Джекс снова покачала головой, но мальчик не сдавался.

– Я здорово умею сидеть в засаде. Спроси кого угодно, кто лучше всех играет в прятки! Никто никогда не мог меня найти. А знаешь, как тихо я умею подкрадываться?

– Это не прятки! Это вообще не игра! Начинается война, настоящая, реальная война, ну как вы никто не понимаете! – вспылила девушка.

Ребенок замолчал, уставившись на кончики своих пыльных ботинок, сжимая в руках поводок.

Джекс сразу же стало стыдно – сорвала злобу на ни в чем не повинном Томми. Что же поделать, если никто не хочет принимать надвигающуюся беду всерьез. Конечно, люди строят баррикады, собирают оружие, проводят учения, но все это с легкостью, даже воодушевлением, как будто готовятся к Хэллоуину. Похоже, для них это стало очередным «проектом», наподобие покраски моста синей краской или написания новой пьесы.

– Дружок, извини меня, – мягко произнесла она. – Я просто переживаю. Я не хотела… – Неоконченная фраза повисла в воздухе. – А хочешь, когда вернешься, я научу тебя стрелять из моего арбалета? Тебе понравится!

Мальчик не отвечал, по-прежнему глядя в землю.

– Ну, прости. Я правда знаю, как ты умеешь подкрадываться, но ведь кто-то должен позаботиться об Изабель. Ты очень выручишь меня и Дэнни.

Томми неохотно взглянул на нее и серьезно кивнул.

– Ладно, можете на меня рассчитывать.

– Тебе пора идти. Береги маму и сестру, ты им очень нужен.

Томми сделал шаг к повозке, затем обернулся и быстро обнял Джекс.

– Пока, – сдавленно прошептал он и побежал к повозке, возле которой прощались Руби и Затч.

Изабель на мгновение замерла, обернувшись к Джекс, словно спрашивая: «Что же ты не идешь?» Картинка начала расплываться перед глазами, и девушка поспешно отвернулась.

Дэнни полюбовался баррикадами, преграждающими авеню Ван Несса – хитроумной конструкцией из старых автомобилей, дорожных знаков и колючей проволоки. Знаки, взятые с магистралей, грозно предупреждали: «ВЪЕЗД ЗАКРЫТ». На окрестных зданиях были развешаны стрелки объезда, указывающие на залив, прочь из Сан-Франциско.