Ах да, еще остается приблудный монах-сохэй. В принципе, с ним та же фигня, что и с приблудными яма-буси. Захочет присоединиться — хорошо, не захочет — как его заставишь. По большому счету, ежели забыть о женщинах, убеждать в своей правоте придется только отца и сына Кумазава. Но время крайне дорого, чтобы долго объяснять, уламывать, приводить убедительные аргументы, чтобы затевать диспуты. Все надо делать быстро.

— Сиккэн хочет нас убить, — так начал Артем. — Всех нас. Его люди впереди разбирают мост, чтобы мы не прошли дальше, мы видели своими глазами самураев за работой, другие его люди догоняют нас сзади. Возможно, они уже близко…

— Я скажу, как далеко они! — Абуэ подбежал к тропе, от которой они стояли в нескольких шагах, лег на землю и прижался к ней всем телом. На миг замер в этой странной позе. «Наверняка, — подумал Артем, — у яма-буси этот приемчик называется „Уши змеи“ или как-нибудь в этом роде».

Яма-буси вскочил на ноги, бегом вернулся к остальным.

— Они где-то в четырех ри отсюда.

— Не слишком далеко, но могло быть еще хуже, — сказал Артем. — Немного времени есть. Но не забывайте, что и впереди с каждой минутой мост становится на одну доску короче.

Увидев, что Кумазава Садато что-то хочет сказать, Артем предостерегающим жестом вскинул руку вверх.

— Нет времени на беседы! Кто не верит мне, пусть отойдет в сторону и решает сам, как ему быть, с кем и куда идти или, быть может, оставаться на месте. Я скажу, как вижу: сиккэну важнее всего моя голова, спрячься я в этих горах — его воины не уйдут отсюда, пока не найдут меня. И еще ему нужна вот его голова, — Артем показал на Хидейоши. — За остальными, если кто убежит, гоняться по горам не станут. Я все сказал. Кто со мной — пусть остаются на месте. Другие пусть отходят.

Наверное, Артем в чем-то был не прав. Наверное, по уму следовало бы объявить, что их всех ждет смерть неминучая и только все вместе они могут вырваться из окружения. «Кстати, вот еще вопрос — куда бежать, когда вырвемся? Но там уже много дорог. В Ицудо, в родовую усадьбу Кумазава, к айнам. А можно, описав нехилый крюк, добраться до армии мятежников и уже без Годайго возглавить мятеж. Словом, на той стороне выбор будет, осталось только прорваться».

Прошло достаточно времени, чтобы тот, кто захотел, мог отойти в сторону. Но никто не отошел. Даже Кумазава-старший. Даже таинственный монах-сохэй, чьи побудительные мотивы Артему были до сих пор непонятны. Разве что отомстить сиккэну за нападение на монастырь, за погибших товарищей. Но ведь он со слов поверил, что было так, а не как-нибудь иначе. Если монах пойдет с ними, то глаз с него спускать нельзя, мало ли что может выкинуть. А сейчас у Артема не было времени выяснять, что кем движет…

— Есть план. Его предложил вот он, Абуэ. — Артем показал на стоявшего рядом яма-буси. После чего предельно кратко изложил этот план. Закончил изложение словами: — Я ничего лучше придумать не могу. Если кто может — пусть скажет. Давайте высказывайте, что у кого есть в головах. На все разговоры у нас минута, не больше.

Секунд десять все молчали. Потом заговорил Такамори:

— Каким бы ни было глубоким ущелье, какими бы отвесными и гладкими ни были стены, всегда можно найти, где спуститься вниз. И уйти вдоль реки.

Артем задумался над последними словами Такамори. Заманчиво… Его цирковой опыт может пригодиться. Но нет длинных веревок, нет того, нет сего, опыт скалолазанья у считанных людей…

— Не годится, — отмел Артем. — Не успеем подготовиться.

— Я думаю, нам надо повернуть назад и направиться навстречу Мацумото, — сказал Хидейоши. — Мы скажем ему…

— Чушь говоришь, сын! — Кумазава-старший так резко взмахнул рукой, что на его груди подпрыгнула защитная пластина. — Мацумото — вассал сиккэна. Говорить с ним не о чем! Если ему приказано нас убить — никакие силы на этом свете не заставят Мацумото ослушаться своего господина, даже сошедший с небес бог Ниниги!

— А если не приказано, отец?

— Тогда, увидев Белого Дракона и нас с тобой, самураи на мосту подумают, что мы спешим им на помощь и приветственно закричат. Если они встретят нас мечами и луками, то все будет так, как сказал Белый Дракон.

«А ведь логично рассуждает старый воин Кумазава, — подумал Артем. — И действительно, вот она лакмусовая бумажка…»

— План неплохой, — раздался голос Ацухимэ. И головы всех развернулись в ее сторону. Глаза самураев расширились от удивления. Еще бы — женщина на равных вступает в обсуждение плана сражения. — Главное — оттеснить врага на ту сторону, выбраться с моста на твердую землю. Там можно будет развернуться.

«С этой девочкой надо что-то делать, — подумал Артем. — А то ведь полезет в самую гущу, я ее знаю. Связать ее, что ли?»

— Пойдем и умрем, если надо! — воскликнул один из самураев Артема, Идзуги Накатоми. — Умрем за Белого Дракона и за императора!

— Все, — сказал Артем. — Минута прошла. Действуем по плану Абуэ, поскольку лучшего нет. Теперь за работу. Нам еще нужно подготовиться…

— Славная будет битва! — Кумазава Садато уже стоял у своей лошади и доставал из седельной сумки шлем-кабуто. Он выглядел воодушевленным. — Это тебе не среди пыльных сундуков умирать…