– Да, – важно подтвердил Бруно, хотя собеседник выглядел постарше него.

– Это все давно забыто, но осадок от подобных переживаний бывает удивительно стойким. Впрочем, мое отношение к мачехе, хотя оно и осталось непростым, не мешало нам с отцом поддерживать отношения. Мы звонили друг другу, общались в сети.

– Когда вы поняли, что с отцом что-то случилось?

– В прошлый понедельник, поздно вечером позвонила Салли и спросила, не у нас ли задержался отец. Я сказал, что он к нам не приходил. Я чувствовал, что она очень взволнована, и было от чего. Отец отправился на свою вечернюю прогулку и не предупредил, что собирается куда-то еще. Обычно это занимало часа три.

– Вы хотите сказать, что он каждый день гулял по три часа?

– Нет, не каждый день, но достаточно часто. Салли забила тревогу, когда отец не вернулся через четыре часа. Он не был домоседом, порой оставался на ночь у друзей, но всегда держал жену в курсе своих дел. А тут… На него это было не похоже, без особых причин он никогда не выходил за рамки привычного. Характер.

– Салли не пыталась ему позвонить?

– Он никогда не брал мобильник с собой, когда отправлялся гулять. Говорил, что это ему мешает.

– Он не работал?

– Два года, как вышел на пенсию. А до пенсии много лет проработал в «Электросервисе».

– Тело обнаружили в парке?

– Его нашли в парке Независимости, в кустах… Вероятно, маршрут его прогулок проходил именно там.

– У него был постоянный маршрут для прогулок?

– Мы с Салли тоже подумали об этом, но он никогда не рассказывал, где гуляет. Он скончался от удара тяжелым предметом по голове. Не исключено, что это была бутылка.

– Ее нашли? Я имею в виду бутылку.

– В кустах нашли несколько бутылок. Их исследуют. Но дело не в этом.

– А в чем же? – неподобающе быстро спросил Бруно.

– Он был одет не в свою одежду, а в кармане пиджака оказались документы другого человека.

Бруно присвистнул.

– Но почему…

– Меня пригласили на опознание, потому что в брючном кармане обнаружили квитанцию из химчистки на имя Шмида.

– Скажите, он был в костюме или… – Бруно от волнения не мог подобрать нужных слов.

– В костюме, – уверенно сказал Лотар. – Но это не его костюм. По крайней мере, я никогда отца в нем не видел. И Салли тоже. Кстати, Салли утверждает, что он ушел из дома в джинсах и легкой куртке.

– А размер костюма? Его?

Лотар немного пожевал губы.

– Мне показалось, что да. Но вы же понимаете… Надо видеть человека во весь рост… То есть, я хочу сказать, что он должен стоять или идти… Вы хотите сказать, что ему подложили чужие документы?

– Это возможно, – сказал Бруно. – А в документах фотография его?

– В том-то и дело, что его.

– Х-м-м… Какие мотивы предполагает полиция? Ограбление?

– Разве что случайное. У отца никогда не было больших денег, да и наличными он не любил пользоваться. А его кредитная карточка осталась дома. Ее обнаружила Салли.

– Знаете, как бывает… Хорошо бы иметь в кармане мелочь для подобных случаев… – Бруно встал и начал мерить шагами гостиную. Молча и забыв про своего гостя. Он делал это довольно долго. Затем энергично закивал и вернулся на прежнее место. – Чем занимался ваш отец в «Электросервисе»?

– Бухгалтер, сначала рядовой, затем старший бухгалтер. Зарплата достаточно скромная, правда, и мама, и Салли имели возможность не работать… Да и не работали. Ну и пенсия, сами понимаете…

– Скажите, господин Шмид, у вас есть братья, сестры, сводные?

– Нет. У Салли была дочь, но она погибла вместе с отцом в автокатастрофе.

– Понятно. На чье имя были документы?

– Гюнтер Пфлегер.

– Простите, Лотар, ваш отец… немец?

– Да. Он эмигрировал с родителями из Германии еще ребенком. Но я бабушку с дедушкой почти не помню. Они умерли, когда я был маленьким.

Бруно решил измерить гостиную еще раз. Через минуту, удовлетворившись ее шириной, он нарушил паузу:

– Что же я?! Вы хотите что-нибудь выпить? Коньяку?

– Нет, спасибо. Вот от стакана чая не откажусь.

Разговор продолжили за столом.

– Гюнтер Пфлегер… Что известно о нем? – спросил Бруно, помешивая ложечкой чай.

– Полиция выяснила, что такой человек существует… существовал… Владел виллой. Исправно платил за коммунальные услуги и, похоже, жил один, если не считать служанки, занимавшей комнату возле кухни.

– Служанка опознала… тело?

– Да, насколько мне известно, – сказал Лотар, ставя с грохотом чашку на блюдце. – Извините… Как же я про нее забыл? Конечно, мы должны поговорить с ней!