Хохлова (входя). Николай не звонил?

Хохлов. Не звонил. Со своими вьетнамцами, наверно, расстаться не может.

Хохлова. И Наташа опаздывает к ужину.

Хохлов. Накрывай... Первый раз, что ли?

Телефонный звонок.

Хохлова (снимает трубку). Слушаю... Да, Коля. Ну что ж ты, мы ждем тебя... Да, все... Наташи нет. Кто, кто? (Прикрыв трубку рукой.) С ним вьетнамцы.

Хохлов. Зови... У меня к ним вопросы имеются.

Хохлова. Приезжайте... (Повесила трубку.) С ним вьетнамцы и Марина.

Хохлов. Бутылочка есть?

Хохлова. По-моему, вьетнамцы не пьют.

Хохлов. Куры не пьют, и то потому, что рюмку держать не умеют, а петухи гребень в рюмку опустят, а потом клювом капли ловят... Ловят и с ног падают... Падают, а их тем временем в лапшу кидают.

Хохлова. Придумаете же...

Хохлов. Своими глазами видел, а потом ту самую лапшу ел...

Хохлова. Как это вы сами в лапшу не попали?

Хохлов. Кастрюли под меня не нашлось, на траве отлежался... Мне дружок рассказывал, водочка стронций полностью локализует и всякие яды из человека прочь уводит...

Хохлова. Чует мое сердце, Николай во Вьетнам собирается.

Хохлов. Военные всю жизнь в командировках. У них профессия такая — ездить.

Хохлова. Но во Вьетнаме война?

Хохлов. Сейчас всюду война... И в Африке и у арабов... Да и в Америке не пионерский лагерь «Валдай». Какие сражения с неграми идут!

Хохлова. Не случайно Николай вьетнамских ракетчиков обучает...

Хохлов. Что же, Аня, дело святое, если так... Я воевал, сын воевал... Дырявыми с войны приходили, но жили.

Хохлова. Жили... Но Паша-то от ран даже после войны умер.

Хохлов. Что же, он свой долг исполнил... Мои родители тревожились, когда я в гражданскую уходил... Я тревожился, когда сын мой уходил... Потом и сам за ним подался. Но мы-то не воюем во Вьетнаме этом.

Хохлова. Бомба не разбирает, кто воюет, а кто в стороне стоит... Видела я кинохронику.

Хохлов. Изверги американцы, вот и кромсают живое тело.

Хохлова. Свадьбу Николай собирался сыграть с Мариной.

Хохлов. Мы, Аня, русские... Нам когда-то всемилостивейший боженька написал на роду за правду на земле воевать, с тех пор нам никак покоя не дают.

Звонок.

Хохлова. Коля! (Уходит; возвращается с Николаем, Мариной, Тьеном и Минем.)

Николай (весело). Мои друзья. Товарищ Тьен... А вот это товарищ Минь. Они немного говорят по-русски, но понимают все... Главное, оружие наше понимают. Знакомьтесь, товарищи. Это наш дед, зовут его Тимофей Иванович... Старый вояка, громил фашистов и прочих гадов... А это моя мама, в основном воюет с нами... Победа не всегда бывает на ее стороне, но она все равно воюет. Натальи нет?

Хохлова. Еще не пришла.

Николай. Почувствует, что ужин на столе, явится. Чем будем заниматься: пресс-конференцией или ужином?

Хохлов (вьетнамцам). Он что, и на занятиях так длинно говорит?

Тьен. Товарищ Хохлов учит нас хорошо.

Хохлова (Николаю). Навербовал себе сторонников? (Миню.) А вы тоже так считаете?

Минь. Товарищ Хохлов — очень хороший товарищ.

Николай. Что, дедушка, получил достойный ответ?

Хохлов. Еще нет... У меня к ним много разных вопросов.

Николай (друзьям). Пропали, ребята!

Хохлова. За стол пора, Николай. Уж не знаю, понравится ли гостям наша еда?

Николай. Они, мама, ко всему привыкли. К любой пище то есть... У них там во Вьетнаме тоже не больно деликатесы какие...

Хохлова. Прошу за стол. Марина, рядом с Николаем. Ты уже своя. Тебе стесняться не положено.