Может быть, в будущем году она приучит его к травяному уксусу.

Потом Кейн спросил о семье Чарлза, и Рори опять выплюнула крючок, на котором, как ей казалось, она висела, и дала волю мыслям. Ее ли это вина, что мысли тут же обратились к шаферу Чарлза? Бабушка научила ее всему, что надо знать о дисциплине тела, но она никогда не говорила о дисциплине ума. Правда, после четырех лет в колледже и четырех лет работы учительницей Рори научилась более-менее контролировать свой разум.

И будто мало того, что дневные мечты сегодня у нее достаточно предосудительны, прошлой ночью ей приснилось такое, что и сном-то не назовешь! Она проснулась оттого, что мурашки бегали по всему телу, сердце стучало, как отбойный молоток, и пижама стала влажной от пота.

Рори взглянула на жениха, непроизвольно желая убедиться, что это именно он виновник ее рассеянного состояния. Влюбленные женщины часто грезят даже среди дня, разве нет? Чарлз красивый мужчина и вполне мог быть героем женских грез.

Но беда в том, что героем ее грез был другой.

А Чарлз, не замечая обращенного на него с надеждой взгляда, встал и повел их в гостиную, чтобы миссис Маунтджой могла убрать со стола.

— Теперь пять минут на «Уолл-стрит джорнэл», — объявил он, и Рори постаралась скрыть свое разочарование. Она надеялась, что они смогут побыть немного вместе, расслабиться, может бьпь, даже пообниматься. Рано или поздно ей придется подготовить себя к… к этому.

— Пойду посижу на крыльце, — сказал Кейн.

Рори задумчиво смотрела ему вслед. Ей нравилось, как он ходит — словно часть мощной, хорошо смазанной машины. Затем дверь с сеткой от мошкары за ним закрылась, и воцарилась скука. Рори села на темно-бордовый честерфилдский атласный стул, заняв свое обычное место рядом с Чарлзом.

Хоть бы Рюйкайсер был сегодня смешной, с надеждой подумала она. Его ужасные каламбуры не достигали ушей Чарлза, но Рори все равно им радовалась. Хоть какая-то компенсация, говорила она себе. Если ей предстоит просидеть рядом с занятым бизнесом Чарлзом следующие пятьдесят лет, то она заслуживает награды.

Ровно в девять Чарлз выключил телевизор и, сидя на софе, повернулся к ней. Рори глубоко вздохнула и уставилась на его рот. И вправду вполне симпатичный рот. Не слишком полный, не слишком тонкий. И вовсе не кривой, как у некоторых.

— Я говорил тебе, что на следующей неделе приедет моя мать? Вместе с моей сестрой. Ты еще не знакома с Эвой, но я уверен, вы прекрасно поладите друг с другом. Эва поможет тебе со всеми оставшимися покупками, если ты что-то не успеешь приобрести.

Не успеет приобрести? Она еще даже не решила, какое у нее будет свадебное платье, не то что приобрести его. Список, названный «Приданое», содержал только два предмета: банный халат и плащ.

— Очень милое предложение, — сказала она, и холодный пот выступил у нее на лбу.

— Боюсь, моя дорогая, что до свадьбы я буду занят больше, чем обычно. — Прикрыв ее ладони своими, Чарлз улыбнулся. Рори храбро улыбнулась в ответ. Зубы у него — мечта ортодонта. Вот что значит хорошее питание в материнской утробе. Интересно, рассеянно подумала она, детская диета из фасолевого творога и дикорастущих трав тоже дает хорошие кости и зубы? — Зато потом, — продолжал Чарлз, — у нас будет возможность уехать на несколько дней. Я уже сделал заказ в Цинциннати. Все удобства и полное уединение. — Он сиял, и Рори тоже постаралась сделать вид, что она в восторге и потрясена. Конечно, не каждая женщина мечтает провести медовый месяц в Цинциннати, но если там в это же время проходит съезд агентов страховых компаний, то было бы глупо не воспользоваться таким преимуществом.

— Понимаю, Чарлз. Я тоже очень занята. Надо подготовить дом к переезду и взяться наконец за свои планы осенних занятий с детьми. По правде говоря, сегодня вечером я хочу раскрасить воск. Я оставила его плавиться на медленном огне…

— Ты оставила что-то на огне? — Чарлз нахмурился.

— Ох, совсем маленьком. Воск едва ли даже кипит. Честно. Кастрюля большая, и никакого риска…

— Риск всегда есть, Аврора, — нетерпеливо перебил ее Чарлз.

— Всегда есть риск чего? — вмешался в разговор Кейн; сетчатая дверь слегка заглушала его слова.

— Мы сейчас вернемся, Кейн. Аврора оставила включенной плиту. — Чарлз схватил ее за руку и фактически выволок из комнаты. В полном отчаянии Рори с порога смущенно оглянулась на Кейна.

Тысяча чертей! Что-то с ними неладно. Чарли относится к ней будто к мебели из своего офиса или к ребенку, который не умеет себя вести.

А она, что видит в нем она? Может, ее привлекает его банковский счет? Кейн мог бы объяснить ей, что Чарли все будет вкладывать в гарантированные государством ценные бумаги, с которых ежегодного дохода получится меньше, чем шерсти с короткошерстной собаки.

Нет, черт возьми, дело не в деньгах. Кейн не знал, что ее привлекает, но ее-то он уже хорошо знал. И не сомневался, пробыв здесь меньше двадцати четырех часов, что Чарли сумеет вытравить из Рори Хаббард все нежное, радостное, смешное и непосредственное.

А что она с ним сделает, одному Богу известно. Наверно, выжмет его в постели досуха, как лимон. За ее забавной пылкостью и странным чувством юмора скрывается сексуальная леди, которая только ждет, когда подожгут фитиль. Но способен ли Чарли поджечь его? Поразмыслив, Кейн пришел к выводу, что этого еще не случилось. И по какой-то причине почувствовал облегчение.