От гнева у меня потемнело перед глазами, а в ушах зазвучал конский топот. Показалось, даже ветер возмутился наглости мужика – налетел откуда ни возьмись, бросил в лицо горсть дорожной пыли. Как только Сидор отплевался, а я вновь обрела способность слышать, за спиной раздался чудовищный рев:

– ЛАДУШКА!

– Илья-а! – протяжно мяукнул кот.

А Сидор кузнечиком подпрыгнул на завалинке и рванул мимо меня, размахивая зеркальцем и вопя:

– Прославленный богатырь, расскажи о своих подвигах!

Пока я медленно поворачивалась, Илья смел назойливого репортера со своего пути и сжал меня в объятиях, восторженно восклицая:

– Ладушка моя, вот ты где! А я тебя по всему белому свету ищу. Вот счастье-то! Вовремя вспомнил, что забыл у Любавы кошель свой, да вернулся с полпути.

– А зачем ты ездил к Любаве? – втиснулся проныра Сидор.

И это был первый раз, когда я испытала благодарность за его непомерное любопытство.

– Действительно, – прохрипела я, отбрыкиваясь от рук Ильи, – что ты у Любавы делал?

Богатырь сконфуженно замер, ослабил хватку и, краснея, отвел глаза:

– Так ведь это… того… Сестрица попросила, вот! – вывернулся он.

Сидор козлом скакал вокруг нас и блеял:

– Это твоя невеста? А свадьба когда? А ты знаешь, что она упыриха?

– ЭТО КТО УПЫРИХА?! – взревел Илья и шагнул к Сидору. Мгновение – и мерзкий мужик мешком повис в кулачище богатыря и забормотал слова извинения.

– Да я из тебя за такие слова дух вытрясу! – угрожающе прорычал Илья и тряхнул Сидора как грушу. Тот верещал, болтался, но зеркальца из рук не выпускал.

– Стой! – вскрикнула я. – Этим дело не исправишь. Ты бы слышал, какие мерзости он о моей мамулечке рассказывает! На весь белый свет роднулечку позорит!

– Какую еще мамулечку? – пропищал Сидор. – Я твою мать знать не знаю!

– Знать не знаешь, – гневно прищурилась я, – а глупости болтаешь.

– Бабулечку-ягулечку обижать?! – рявкнул богатырь и еще раз от души тряхнул Сидора.

– Она – твоя мать? – возопил Сидор, и глаза его заблестели в предвкушении сенсации. – У Яги есть дочь? А батя твой кто? Бросил вас, поди, с мамкою-то? Еще бы, от такой мамки кто хошь сбежит! Батя, поди, Иван-царевич был, которого Яга обманом завлекла? Или чудо-юдо болотное? То-то ты такой чернавкой уродилась!

Ответы Сидора не интересовали – он уже все сочинил сам и предвкушал, как поведает сенсационные факты благодарным зрителям. В одном только просчитался.

– МОЮ НЕВЕСТУ ОБИЖАТЬ! – взревел богатырь и занес другой кулак, намереваясь вышибить из болтуна дух.

– Илюшечка, – я повисла на кулаке, пригибая его к земле, – погоди, родненький. Мамкино имя этим не спасешь. Ты лучше выслушай меня. Видишь, у него в руке зеркальце? Оно волшебное, через него Сидор с чародейкой Забавой коннектит… то есть говорит и со всем людом, который у нее на подворье собирается.

– Иди ты, – удивился Илья.

– Так и есть! – подтвердил Сидор. Он еще не понимал, к чему я клоню, но ясно сознавал, что пока в мои планы убивать его не входит, и пуще прежнего вцепился в зеркальце, как утопающий за соломинку. – Скоро сами увидите, Забава вот-вот в зеркальце появится.

– Так вот, – я продолжила ласково увещевать богатыря, не глядя на Сидора, – попроси его, Илюшенька, чтобы он всю правду рассказал да все покле… то есть наветы с Бабы-яги снял. Пусть расскажет, что на самом деле детей никто не воровал, и к мужикам, которые в лесу пропали, Яга отношения не имеет.

– Я его попрошу! – Илья зверем глянул на Сидора. – Я его сейчас ТАК ПОПРОШУ! А ну говори немедля!

– Зеркальце пока не показывает, – проскулил тот.

– А мы подождем, – я взяла богатыря под локоток и снизу вверх глядела на болтающегося в воздухе мужика.

– Поставь меня пока на землю, – взмолился Сидор, и его крысиные глазки блеснули хитростью. – Может статься, ожидание затянется. Чего зря утруждаться.

Рука Ильи уже двинулась вниз, но я противовесом налегла на другой локоть и велела:

– Держи-держи его! Опустишь – и этот плут мигом стрекача даст. Только мы его и видели.

Сидор зыркнул на меня с такой злобой, что я только убедилась в верности своих подозрений.

– А пока, – я уперла одну руку в бок, – тренируйся давай. Повторяй за мной: Баба-яга – самая добрая волшебница Лукоморья. Ну что же ты молчишь? Илья, ну-ка развяжу ему рот.

Сидор, не дожидаясь, пока богатырь тряхнет его как грушу, торопливо проскрежетал:

– Бабаягасамаядобраяволшебницалукоморья.