Иванов взял протянутые ему фигурки и, с несколько скептическим выражением лица, оглядев их со всех сторон, констатировал: – Сидхарта Гаутама.

– Что? – не поняв, спросила Мэтью.

– Будда Шакьямуни. Бронза. Обычные китайские сувениры.

– А вот и не угадал. Совсем даже не обычные.

– А какие же, волшебные?

– Ну, в каком-то смысле да. Священные. Их освятили в знаменитом тибетском монастыре, то есть не в монастыре, а в храме... как они там называются-то, я забыла, квадратные такие, с крутыми лестницами?

– Ступы?

– Ступы. Так вот, именно в той, где захоронен предпоследний Будда.

– Надо же. Это тебе все бабушка рассказала?

– Ну да, а кто еще.

– И ты ей поверила?

– Поверила. А какой смысл ей врать? Она же мне их не продавала. – Заметив, как ее собеседник, сдерживая улыбку, опустил глаза, Хелен, хмыкнув, пожала плечами: – Нет, я, конечно, понимаю, ты же у нас Фома неверующий.

– Да что я. Главное – чтобы ты верила. Ты же теперь их владелец, – ответил собеседник, протягивая ей назад статуэтки.

– Почему это только я. Ты тоже владелец, – забрав одну фигурку, женщина в лиловом костюме кивнула на вторую: – Это твой Будда.

– Мой? – несколько удивленно протянул Иванов.

– Конечно. По идее-то они вообще оба твои. Кто увидел, что старик обронил документ? И поднял его?

– А кто заглянул в него?

– А при чем тут это?

– Ну как?! Если бы старик не знал, что мы видели все эти иероглифы внутри, вполне возможно, он не счел бы нужным делать нам подарки с таким восточным оттенком. Тем более такие ценные.

– А кто ему сказал, что мы их видели?

– Тоже верно. Ну что ж... тогда... согласен. Пополам, значит, пополам, – произнес Иванов и, расстегнув молнию своей спортивной сумки, бережно опустил внутрь доставшуюся ему статуэтку. Застегивая молнию, он поднял глаза на свою собеседницу: – Так что же это, интересно, все-таки за документ-то был?

– Вот. То же самое я сразу же спросила у бабушки.

– А она?

– Ни в какую сначала говорить не хотела. Не могу, мол, и все. Муж узнает – не поздоровится. Я ее и так, и этак. Со всех сторон. К себе в номер увела, ягодками в арманьяке угостила.

– Помогли? Ягодки.

– Ну уж не знаю, помогли ягодки или нет, но... в конечном итоге ...

– Рассказала, – уверенно закончил фразу Иванов.

– Рассказала, – подтвердила Хелен. – Со мной же, если я чего захочу, – сам понимаешь.

– Естественно. Ну так и?..

– Короче говоря, дедушка этот, оказывается, профессиональный специалист по всяким китайским магиям. А документ – свидетельство о том, что он в свое время закончил самую главную школу по всем этим делам. Представляешь, что бы было, если бы он его потерял.

– Ну а что бы было? Знания-то он свои в любом бы случае не потерял. Умения, навыки.

– Интересно, а квалификацию свою чем подтверждать? Он ведь хочет в Нью-Йорке свою контору или школу открыть.

– А до этого он где промышлял?

– Вроде как в Англии несколько лет практиковал. А до этого в Австралии. Но в Англии ему чего-то не понравилось.

– Скептицизма, наверно, много. То ли дело в Америке. Столько вокруг чистых, наивных и доверчивых душ.

– Да ты сам скептик, как я посмотрю, дальше некуда. Ни во что не веришь.

– Это я только с виду такой. А на самом деле я очень доверчивый. Честное слово. Что меня постоянно и губит, – вздохнул Олег и, предупреждая возможную ответную реплику, поспешил сменить тему. – Ну так и куда ты сейчас собралась?

– К нему. К дедушке. Я бабушку уговорила его уговорить мне погадать.

– И как, успешно?

– Ну да... получилось. Я засекла, целых полчаса его уламывала. Он же не хотел до поры до времени раскрываться. Особенно на пароходе, чтобы в дороге не приставали. Поэтому, имей в виду, то, о чем я тебе сейчас... больше ни единой живой душе. Ни Тони, никому. Поклянись.

– Клянусь, – подняв вверх два пальца, серьезно пообещал Иванов. И после того, как Мэтью, по всей видимости в предвкушении предстоящего ей сеанса магии, зажмурив глаза и сжав кулачки, восторженно тихонько взвизгнула, констатировал: – Счастливая.

– А то нет, – бросила та в ответ. – Представляешь, просто невероятное совпадение. Мне за неделю до отъезда, в Париже, погадали по «И-цзин».

– По «И-цзин»? А что это такое?

– Здравствуйте! Ну ты даешь. «И-цзин» – великая китайская книга перемен.