– Ну... почему, – неопределенно протянул в ответ Иванов и посмотрел сначала на Бутко, потом на Ахаяна.

Ахаян улыбнулся, но вместо какой-либо реакции на этот вопросительный взгляд сам задал его автору новый вопрос:

– Ну а что тебе еще про нее «Мармон» рассказал. Не про запахи. Попредметней. Манеры... какие-нибудь. Повадки.

Иванов нахмурил брови и наморщил лоб:

– Манеры... Ну, манеры у нее, как я понял, достаточно уверенные. Производит впечатление, опять же по его словам, человека, который чувствует себя в здешней репортерской среде, можно сказать, почти как рыба в воде. Знает персоналии, оперирует именами. В курсе всех последних новостей о жизни местной журналистской тусовки и, вообще, как отметил «Мармон», в целом весьма неплохо осведомлена о подробностях всей парижской светской жизни.

– Производит впечатление или старается его произвести? – перебил его внимательно впитывающий в себя каждую новую услышанную фразу Ахаян. – Надеюсь, нюанс понятен.

– Понятен, товарищ полковник. – Олег снова на секунду задумался. – Если судить по общему тону впечатлений «Мармона», то, пожалуй, и то и другое, все вместе. При этом, по его наблюдению, Мэтью не играла, а вела себя вполне естественно. Свободно. Раскованно. В общем, как человек, знающий себе цену. В то же самое время она постоянно пыталась лишний раз намекнуть о тех или иных своих достоинствах. Подчеркнуть, так сказать... свою значимость.

– Как человек, который не вполне уверен в том, что его мнение о собственной цене разделяют все остальные окружающие, – сделал за него логическое заключение Ахаян.

– Да, пожалуй, – согласился Иванов. – И в этом контексте ее поступок... ну, то, что она что-то там заявила в пылу спора...

– Что-то там! – саркастично усмехнулся Бутко.

– Ну, конечно, не что-то, а нечто такое, что ею самой, по всей видимости, воспринимается как некий предмет гордости. Так вот, то, что она это сказала... что это у нее, вполне вероятно, некоторым непроизвольным образом вырвалось наружу, это... в свете того, что было сказано выше, кажется поступком... ну, если не естественным, то, по крайней мере, достаточно объяснимым.

Василий Иванович вздохнул.

– Ну что ж. И вот так, плавно и неизбежно, мы, наконец, подошли к нашей первой версии, – подвел он некоторый промежуточный итог несколько затянувшемуся обсуждению и пояснил, обращаясь к Бутко: – К десерту. Итак... господа-товарищи... мои милые друзья, – он, встав из-за стола и жестом усадив Иванова на его место, обращался, неспешно прохаживаясь по кабинету, уже ко всем присутствующим, – а сейчас на повестке дня нашего незапланированного торжественного собрания обсуждение некого крамольного предположения, что у некой мадам или мадмуазель... по, опять же, предполагаемому имени Хелен Мэтью... особы, прямо надо заметить, пока еще весьма и весьма тусклого облика и неидентифицированного содержания... в нашем родном российском посольстве завелся, назовем его так, неопознанный... словоохотливый и, по ее собственному признанию, достаточно осведомленный... – Василий Иванович немного замешкался, подбирая нужное слово, – наперсник. Надеюсь, у высокого ареопага не будет возражений против того, чтобы данное предположение впредь стало рассматриваться в качестве основной версии в ряду всех возможных интерпретаций полученного нами агентурного сообщения. – Он медленно обвел взглядом весь состав ареопага. – С чувством глубокого удовлетворения могу отметить, что возражений нет. В таком случае объявляю переход к прениям.

После непродолжительного молчания слово, как и положено, взял Минаев.

– Тут, если допустить, что Мэтью почему-то... – он сделал ударение на этом слове, – действительно сказала правду, и у нее в самом деле есть какой-то... – Гелий Петрович сначала хотел было повторить слово «наперсник», но передумал, – контакт в нашем посольстве, то тогда перед нами сразу возникают два первоочередных вопроса. Первый, естественно, что это за контакт и соответственно каков характер ее с ним отношений. То есть я имею в виду, действительно ли этот человек передает ей какую-либо секретную информацию и если да, то на какой основе. И второй, который логично вытекает из первого, на кого в таком случае работает Мэтью.

– Если работает, – буркнул Бутко.

– А ты что же, хочешь сказать, что она ради «Ассошиэйтед Пресс» старается? Или так... из любви к искусству, – с усмешкой посмотрел на него Минаев.

– Речь, в конце концов, может идти о какой-нибудь элементарной амурной истории. К примеру. Один из участников которой выдается другим, в пьяном бахвальстве, за источник суперсекретной информации. При этом вовсе не исключено, что источник, может быть, и очень даже желаемый.

– Желаемый? – переспросил, по всей видимости, не совсем уловив направление мысли своего зама, Минаев.

– Михаил Альбертович имеет в виду, что речь может идти об агенте перспективном, – пояснил Ахаян.

– Точно так же, как она может идти и об агенте архивном. Почему нет. Мы сейчас можем делать любые допущения.

– При чем тут архивный, – поморщился Минаев. – Она же сказала, что он работает в посольстве. Работает – в настоящем времени. Так? – он на всякий случай решил еще раз уточнить это у Иванова и, получив от того утвердительный кивок головы, подтвердил: – так.

– Ради хвастовства можно немножко и заменить времена. Травай... травайе [25] . Разница всего в одной конечной гласной. К тому же она, насколько я понял, так ведь конкретно и не сказала, о каком вообще посольстве идет речь. Я имею в виду, в какой стране, – он тоже, видимо, желая получить подтверждение своих слов, посмотрел на Иванова, который еще раз кивнул головой, правда, на этот раз менее определенно. – И мы пока не знаем, где она была три года назад, может, она именно тогда возле какого-нибудь другого посольства отиралась, – в этот раз он смотрел уже на Ахаяна. – Ну ведь все может быть.

Ахаян обменялся с ним продолжительным взглядом, который Бутко мужественно выдержал, затем повернул голову в сторону Минаева. Минаев угрюмо хмыкнул и опустил глаза. Последним, с кем Ахаян установил визуальный контакт, был Иванов.

– Ну а ты что скажешь, виновник торжества?

– Да что уж тут скажешь, – невесело ответил виновник. – Действительно, сейчас можно предположить все, что угодно. Информация нужна, – он еще более невесело вздохнул и, посмотрев на своего самого большого начальника, на этот раз уже гораздо более решительно добавил: – Нужна информация.